Паола 2. Глава 16

После того, как ночные визитеры ушли, забрав с собой незадачливую приманку, Паола залезла в палатку и спокойно уснула, отгородившись от холодного и жестокого мира стеной наплевательства. И прекрасно выспалась. Правда, проснувшись, она почувствовала тяжелую поступь надвигающегося Голода. И это было плохим знаком. Рано или поздно ей придется искать теплокровного и накормить живущий в ней кошмар живительной влагой. А сейчас она обозревала окрестности с кислой миной на лице и стремительно растущим скепсисом. Найти посреди разлитого моря песка что-то, отличное от желтых песчинок, было попросту нереально. Тем не менее, держа в голове общее направление, оставленное ей ночными визитерами, она решила двигаться дальше. Делать это без Машкутим было намного проще. Не требовалось подстраиваться под шаг проводника, что сильно упрощало задачу.
Уже через день пути вампирше показалось, что она сбилась с дороги. Хотя путь и был обрисован не четко, а в самых общих чертах, но какое-то чувство не давало ей покоя, словно просило вернуться или хотя бы сменить направление движения. Вначале Паола решила, что это просто дурное предчувствие, затем, что это интуиция. А после осторожно оглядывала окрестности из-под широкополой шляпы, подарка Джироламо перед самым ее отбытием с острова. Но пейзаж вокруг практически не менялся. Разнилась только высота песчаных дюн и редкие обломки скал, источенные песчаными бурями. Они напоминали сгнившие зубы мифических драконов, если таковые действительно жили бы на Зидии.
Паола вновь оглядела горизонт и, отвернувшись от предполагаемой линии движения, сделала пару малюсеньких глотков из фляги. Большего она пока позволить себе не могла, надеясь пополнить запас живительной влаги в оазисе, про который упоминал старейшина. Но время шло, а островка спасительной прохлады все не было видно. И тогда в голову вампирши пришла запоздалая мысль, что ее могли элементарно обмануть, чтобы поквитаться столь изощренным способом. Когти, выпущенные одним усилием воли, вспороли песок, разбрызгивая капли энергии, что исчезала в песке с тихим шипением.
— Лжецы! – проревела она, вскидывая в ярости руки к взиравшему на нее с отстраненным интересом солнцу. – Никчемные упыри!
Внезапно краем глаза она заметила странный блеск, отдаленно напоминающий воду, играющую бликами на большом расстоянии. Идти туда было изрядно и Паола, тратя последние силы, побрела в том направлении. Вскоре силы оставили ее, и дальше она шла, механически переставляя ноги, увязающие в золотистом песке почти до середины голени. Движение стало отупляюще-размеренным и вампирша, втянувшись в этот ритм, смиренно принимала вызов судьбы. Ей стали слышаться голоса людей и рев животных, странные звуки и грохот, будто кто-то бил деревянным молотом по листу железа.
— Бо-ом! Бо-о-ом!
Паола выругалась, так как не могла уловить направление, откуда доносились эти звуки. Здесь, в пустыне, все звуки разносились так, будто тут плескался некогда океан, а потом пришла пустыня, да так и осталась. Поэтому звук летел отовсюду и неоткуда.
— Бо-о-ом! – Раздалось вновь, но вампирша просто проигнорировала и последовала дальше, сверяясь по солнцу как по карте. Но барханы сменялись барханами, сплетаясь в унылую пастораль, не вызывающую в душе ни единого отклика.
После череды неудачных попыток понять тайну происхождения звуков, похожих на удары колокола, она увидела невысокую горную гряду, у подножия которой вновь блеснула водная гладь. Или ей так хотелось в это верить, что меркнущее сознание стало услужливо подбрасывать образы желанной влаги. Паола протерла глаза, затем повторила это действие снова, но ничего не изменилось. Значит, это не обман, решила она и сменила направление движения. Спустя некоторое время ей стали мерещиться деревья и кустарники, утопающие в сочной зелени. Она провела языком по пересохшим губам и, как могла, ускорила шаг. Ноша ее с каждым шагом прибавляла в весе, и ее голову стали посещать мысли о том, чтобы сбросить с плеч тяжелую поклажу и налегке добраться до спасительной прохлады. Но остатки здравомыслия одержали верх, и вампирша продолжила путь со всем своим скарбом.
Еще спустя полчаса Паола уверилась, что это не плод ее воспаленного сознания, а настоящий оазис. Со стоном наслаждения она проникла под тень его деревьев и бросилась искать источник влаги. Очередной куст скрывал за собой небольшое озерцо, в которое низвергал прохладные воды миниатюрный водопад. Дальний край озера был устлан кувшинками, среди которых беззаботно квакали лягушки. Найдя удобный подход к водоему, вампирша напилась, наполнила флягу и в изнеможении опустилась на землю. В прохладной тени этого места она неожиданно крепко уснула.
Проснулась она внезапно, словно почуяв что-то, недружелюбно настроенное к ней. Повертев головой, она не заметила никаких признаков опасности и, соблюдая осторожность, перекусила остатками продуктов. Солнце к тому времени перевалило полуденную черту, и тени в оазисе стали глубже и длиннее. От озера потянуло влагой. И тут только Паола вспомнила, что так раздражавший ее звук гонга исчез, прекратился. Но теперь она могла с точностью сказать, что звук шел не отсюда.
Неожиданно для самой себя она скинула рывками всю одежду, колючую от набившегося песка, и с разбега бросилась в воду. Тело, испытавшее резкую недостачу влаги в организме, приняло инициативу одобрительно. Переплыв озеро в три гребка, Паола наплескалась всласть и, выбравшись на берег, как могла, расчесала волосы. Одежда, вызывающая теперь лишь отвращение, была безжалостно брошена в воду и по возможности выстирана, если это можно назвать стиркой. Солнце, столь же яростное, должно было быстро высушить вещи, а пока ей предстояло гулять нагишом, что в отсутствие посторонних было несложно.
Бродя вдоль озерца, вампирша собрала незнакомые плоды и с опаской принялась их дегустировать, уповая на стойкость своего организма. Но вскоре, позабыв об опасности, уплела весь собранный урожай. Прислушавшись к своим ощущениям, она не почуяла ничего опасного и поэтому нарвала следом еще, впрок. Первая странность этого места была в полном отсутствии последышей и им подобных. Здесь словно все вымерли, и никто больше не селился, нарочно избегая этого места, хотя, по идее, жизнь должна была бить здесь ключом. Вампирша, приняв к сведению этот факт, отправилась осматривать свое внезапное пристанище, рассудив, что если ее не съели спящую, то и волноваться особо не о чем.
Спустя некоторое время оазис был ею исхожен от и до, но, как и на первый взгляд, ничего существенно не изменилось. Каких-то опасных животных не было, зато разных фруктов было в избытке. Пробовать все подряд Паола остереглась и поэтому вернулась к месту своей стоянки. Вещи все еще сохли, хотя и с поразительной скоростью, что в такую жару было не удивительно. Полежав на песке и снова искупавшись, вампирша натянула брюки и блузу, сразу почувствовав себя уверенней. Над сапогами пришлось поработать, вытряхивая песок, но и с этой задачей она справилась.
Тем временем стали опускаться сумерки, разливающие в воздухе долгожданную прохладу. Собранные ветки и пара срубленных деревьев снабдили ее топливом для костра. Закончив возиться с огнивом, когда первые языки пламени жадно набросились на предложенное подношение, вампирша с удивлением обнаружила, что оазис уже погрузился во тьму. Ночь была столь стремительной, что оставила сумеркам не так много времени, разом перекрасив небосвод, подсвеченный уходящим на покой солнцем в глубокие сине-фиолетовые цвета. Отстраненно наблюдая за игрой огня, Паола задумалась впервые за это время о дальнейшем пути. То, что сказали ночные жители, могло быть и ложью, щедро сдобренной полуправдой. От этой мысли вампирша зашипела, непроизвольно сжав кулаки. Стоять на пороге цели всего своего путешествия, ставшего на долгое время единственной целью всей ее жизни и топтаться, словно слепой кутенок!
Нет! Нет! И еще раз нет!
Она дойдет до конца, невзирая на жертвы и лишения. Все ради клана, все ради семьи, которую она потеряла. На миг в свете костра она увидела лицо Хоука, пронзенного сид’дхским клинком. О чем он думал в тот момент? О чем он вообще думал, придя ей на выручку?! Мальчишка! Он знал, кто она и делился с ней кровью! Он знал, кто она и рисковал жизнью! Он знал, кто она и принес эту жизнь на жертвенную чашу. До сих пор она загоняла эти мысли в глубины разума, пряча за многочисленными заслонами, обещая к ним вернуться, но каждый раз со страхом откладывала на потом.
«Может, все дело в том, что он любил тебя?!» вполз в ее мысли чей-то голос, больше всего похожий на голос Владыки.
— Нет, не может быть! – прошептала она, сама не замечая, что говорит вслух.
«Тогда как ты объяснишь его поведение, его стремление оказаться рядом с тобой в тот миг, когда ты, всесильная, смелая и почти непобедимая, больше всего нуждалась в помощи?! А то, когда он встал между тобой и тэйрой Мишарой? Он выбрал тебя, несмотря на все, что говорилось о вас», – продолжил тем временем голос.
— Хватит копаться в моей голове! – прорычала Паола, вскакивая на ноги. – Покажись, мозгоправ!
«К счастью, не могу, – с усмешкой произнес голос. – Меня лишили такой возможности уже очень давно. Но путешествие по твоим мыслям было очень познавательно, вампирша. Давно в моем оазисе не останавливались подобные тебе. Все больше беспечные торговцы или контрабандисты. Ну, или искатели древностей. К сожалению, их мысли не так интересны, и надолго они здесь не задерживаются».
— Неужели умирают?! – с сарказмом спросила вампирша.
«Нет, сходят с ума! А потом умирают», – добавил голос.
— Очень хорошо. Наверное, меня ты тоже собираешься свести с ума?
«Там видно будет, – уклончиво ответил голос. – Все дело в скуке. У людишек простые мысли и желания. Все, что они несут с собой – это раздор и разрушение. А их мысли крутятся вокруг денег и женщин. Или способов добычи того и другого. А в твоей прелестной головке таится много секретов, которыми я был бы не прочь обогатить свою коллекцию».
Пока невидимый собеседник разглагольствовал, Паола спешно осматривала окрестности на предмет укрытия, из которого любящий диспуты философ запудривал мозги ей и бывшим здесь до нее бедолагам. Нематериальное не может нести угрозу, если только это не призраки, одержимые жаждой мести и несущие смерть всему, что встанет у них на пути. Они не разглагольствовали перед тем, как высосать досуха душу несчастной жертвы, а сразу набрасывались. А этот болтун, видимо, просто хорошо спрятался. Но где?! Ведь она обошла весь оазис и мест, пригодных к засаде и ловушкам, там просто не было.
«Твои воспоминания тоже приятны на вкус, вампирша, – тем временем продолжал ее невидимый собеседник. – Когда ты погрузишься в бездны отчаяния, я буду смаковать их как редкое и дорогое вино! Я надеюсь многое почерпнуть из них».
— Конечно, о, великий пожиратель мыслей! – воскликнула полным театральщины голосом вампирша. – С чего мне начать?!
Его ответ она уже не слушала, полностью сосредоточившись на поиске любого пропущенного ею укрытия. Наконец, когда все варианты были отброшены, остался только один, самый невероятный и его-то она и хотела проверить. Шум капель мог заглушить многие звуки, но абсолютно все – нет. А вот шум падающих струй воды легко бы справился с такой задачей. Поэтому едва эта мысль оформилась в ее голове, как вампирша ринулась вдоль берега и в два прыжка взлетела к водопаду. Выпустив Когти, на которых сразу же зашипела влага, Паола миновала водный полог. Голос в ее голове что-то угрожающе верещал, но остановить ее уже было невозможно. Как она и предполагала, за стеной воды обнаружился короткий лаз, достаточно широкий, чтобы протиснулся взрослый мужчина. Одним прыжком она преодолела это препятствие и оказалась в большом помещении, искусно вырубленном в толще скалы. Стены были украшены резьбой, кое-где сохранившей следы краски. Рисунки, как и их содержание, были ей неизвестны, да и в данный момент неинтересны. Ее занимал каменный трон, на котором скукожилось странное существо.
Больше всего оно напоминало высохшую фигуру человека с неестественно большой головой и атрофировавшимися от долгого бездействия конечностями. Но несмотря на явный страх, плещущийся в его огромных, как плошки, глазах, в них также просматривалась ярость и злоба. Поворачиваться к такому спиной Паола решилась бы только в очень безвыходной ситуации. Приблизившись, она заметила кучи костей, усеивавших пол вокруг трона. Многие из них были расщеплены, что говорило о невероятной силе челюстей, их грызших и решила быть крайне осторожной.
«Замри!» – прозвучало в ее голове, и на вампиршу внезапно накатила усталость и безразличие, желание лечь, свернуться калачиком и заснуть. Но она была готова к чему-то подобному, поэтому вместо того, чтобы замереть, рванула вперед и сомкнула Когти на горле существа, намеренно пустив ему кровь из пары глубоких порезов.
— Не в этот раз, дружок! – рявкнула она прямо в сморщенное лицо. – Вылезай-ка из моей головы, иначе…
Что последовало бы за «иначе», было кристально ясно, поэтому пару мгновений спустя Паола почувствовала, как из ее мыслей будто бы вылез гнусный слизень. На всякий случай она все равно вдавила телепата в трон, сдавив ему шею так, что он засучил ногами, пытаясь стряхнуть с себя мертвую хватку ит’хор. А когда это не вышло, обмяк, метая в вампиршу полные злобы взгляды.
— Говори!
Но неожиданно пленник решил проявить волю к сопротивлению и стал брыкаться, пытаясь раскрыть шире рот. В первое мгновение вампирша едва не свела Когти вместе, с легкостью отделив бы безобразную голову от костлявых плеч. Но затем она поняла, что в широко распахнутом рту с крепкими острыми клыками не хватает языка. Тварь, извивающаяся в ее хватке, была немой.
— Ладно, можешь говорить мыслями, но только вздумаешь чудить…
Быстро закивав, пленник выразил полную покорность, и Паола ослабила хватку…
Они выходили из тумана священных масел один за другим. Высокие, мускулистые, эти некто явно обладали недюжинной силой, выдававшей в них сверхъестественных существ. Они окружали молодого юношу, лежавшего на алтаре, связанного, будто жертву. Да это и была жертва. Незнакомцы носили высокие золотые маски, изображавшие каких-то зверей, носили с легкостью, говорившей о многолетней практике. Они окружили жертву, сверля несчастного взглядами ярко-голубых глаз. Существо, что сейчас съежилось под ее рукой, отчетливо запомнило этот факт – глаза у всех были одного цвета и светились одинаково. Затем картинка сбилась, а тело под ее ладонью свела судорога. Даже сквозь мыслеобразы, транслируемые в ее мозг, вампирша почуяла кровь. Видимо, это было что-то глубинное, что-то, взывающее прямо к ее естеству. Неосознанно она оскалила клыки, но вовремя взяла себя в руки.
Что произошло дальше с юношей, осталось неясным, видимо, он и сам не до конца разобрался в том, что с ним произошло, и кем он стал. Дальнейшее было неинтересно. Он пришел в себя, одинокий, привязанный к этому месту. А когда оазис оказался отгороженным от остальных караванных путей, быстро раскрыл в себе новые способности. Затуманить сознание. Убить. Съесть. Паола разорвала контакт.
— По большей части мне все ясно. Неясно лишь одно, кто эти существа, что превратили тебя в это?! И с какой целью.
«Это очевидно. Они были нашими повелителями, нашими богами. Я сам вызвался быть принесенным им в жертву, но они избрали для меня иной путь. Они уподобили меня своим близким слугам, сделали бессмертным».
— Для чего?!
«Оазис важен. Это проход в их страну. Тайный проход».
— И ты хорошо справлялся все эти века. Но сейчас, я думаю, мне придется пройти этим путем, и отказ я не приму. Уж извини.
«А разве у меня есть выбор?! Я подчиняюсь сильнейшему».
— Очень своевременное замечание, друг мой! – склонила голову вампирша. – Тем более, что я не собираюсь вредить тебе. Но если ты попытаешься включить какую-нибудь ловушку у меня за спиной, я вернусь. И, поверь, смерть твоя будет не быстрой и не легкой. Договорились?!
«Иди уже! То, что не получилось у меня, получится у моих господ».
— Как-то недружелюбно звучит, а я только стала проникаться к тебе доверием. Думаю, все-таки мне придется выпустить тебе всю кровь. Так просто, на всякий случай! – Паола сжала пальцы, между которыми сразу же потекла кровь.
«Я пошутил, пошутил! Обещаю не вредить!»
— То-то! А теперь покажи мне, где проход.
«Сразу же за моей тюрьмой. Смотри!»
Вечный хранитель забытого всеми пути тронул невидимый ей рычаг на подлокотнике своего кресла-трона, и часть стены напротив бесшумно отъехала. Еще раз испепелив взглядом съежившегося охранника, вампирша быстрым шагом устремилась в открывшийся проход. Ее грыз здравый смысл, просто кричавший о том, что мелкого живоглота нужно было обескровить, или хотя бы просто убить, а не оставлять живым у себя за спиной. Но другая часть упрямо твердила, что слуга непонятно кого с места не сдвинется, раз не сбежал за все это время раньше. Тем более преследовать ее там, куда ему самому путь был заказан.
Ей хотелось еще поразмышлять на тему происхождения такого странного существа, но едва попав в коридор, ведущий в неизвестность, Паола забыла о нем тотчас. Неясно было, сколько усилий потребовалось, но строители этого прохода их явно не жалели. Весь проход был выложен плитами, размером, превосходящим человека раза в два. Они были с таким мастерством подогнаны друг к другу, что стена казалась монолитной. К тому же весь проход был украшен сценами из жизни необычного народа, со странными обычаями и правилами жизни. Здесь были сцены охоты, пиров, войны и жертвоприношений. Но нигде не встречалось изображение насилия ради самого насилия. Все пока было достаточно тривиально.
Факелов не было, но под потолком висела какая-то светящаяся плесень, дававшая достаточно света, чтобы не прибегать к ночному зрению. Впрочем, вампирша смогла ориентироваться и в полной тьме, если бы нужда заставила. Странным было лишь стремление строителей возложить освещение тоннеля на светящийся «мох». Но кто их там разберет, этих неизвестных древних. Паола приготовилась к длительному путешествию, но неожиданно тоннель окончился каменной дверью, также искусно украшенной, но без малейшего намека на отверстие для ключа. Уставившись на дверное полотно, вампирша задумалась о том, а не шутка ли это была, и мелкий кусачий авантюрист ее обманул, направив по ложному пути. Мелькнула мысль, что путь к выходу уже перегорожен огромной каменной плитой, навеки поселивший ее в подземельях.
— Только без паники! – произнесла она вслух. – Выход, думаю, все-таки здесь, просто нужно найти необходимый ключ. Паола принялась постукивать, надавливать и ощупывать все видимые выступы и углубления. За этим занятием она провела немало времени, прежде чем один из едва видимых выступов ушел внутрь камня. На всякий случай вампирша сделала пару шагов назад, запоздало вспомнив о существовании ловушек и прочих сюрпризов для нежеланных гостей, коей она сейчас и являлась.
Острый слух уловил какое-то движение в камне за секунду до того, как в монолите двери открылись две ниши, высотой с человека, и оттуда вышли странной дергающейся походкой две мумии. Неуравновешенность походки и древность материала компенсировались длинными мечами необычной формы, что волокли эти два оживших мертвеца. Странно вывернутые в суставах руки и ноги постепенно принимали все более устойчивое положение, и Паола едва не пропустила начало атаки, когда пустые до последнего момента глазницы вдруг зажглись неприятным зеленым огнем. Еще полгода назад она бы удивилась этому гнилостному свечению, но только не сейчас. Тем временем мумии атаковали ее, при этом двигаясь с гибкостью и грацией опытных мечников.
Во время атаки мертвецы что-то хрипели, пока удивленная вампирша не поняла, что они говорят на одном из древних языков, забытых еще во времена, когда ее предки только ступили на землю Зидии.
— С удовольствием поболтала бы с вами, ребята, – оскалилась она. – Но, к сожалению, ни слова не понимаю. Поэтому придется просто убить вас еще раз. И, надеюсь, навсегда.
Узкий коридор не давал возможности эффективно атаковать обоим противникам сразу, иначе времени посмеяться у вампирши просто не было бы. Мечи с изогнутым лезвием, зеленым от патины, рассекали воздух в опасной близости от ее бесценного тела. Улучив момент, Паола атаковала. Ее тьяга обрушилась на голову ближайшей мумии, но была отброшена в сторону неожиданно нечеловечески сильным ударом. Чтобы не провалиться прямо под мечи нежити, ей пришлось совершенно неизящно отпрыгнуть в сторону.
— Ах вы, проклятые тьмой лоскутки! – взвыла она, перейдя в атаку. Вампирша использовала для борьбы даже стены, отталкиваясь от них, чтобы нанести решающий удар. И какой бы злой гений не оживил этих несчастных, тягаться в скорости с вампиром им было нелегко. Спустя минуту боя тьяга отсекла правую конечность мумии и проткнула первого врага. Но вместо того, чтобы свалиться и перестать хрипеть, та просто проигнорировала данную досадную неприятность. Вторая же, видя участь своей товарки, только, казалось, удвоила усилия.
Бинты, размотавшиеся от непривычно быстрых движений, создавали ощущение, что Паола билась с растением, у которого были необычно бледные листья. Отбивая размашистые удары бронзового меча, вампирша задумалась о том, чья злая воля подняла этих существ, если они были мертвы многие сотни лет. Ее размышления вновь были прерваны грубой и яростной атакой мумий и Паола, рассердившись на отнимающих столь дорогое время мертвецов, взвинтила скорость атак. Спустя двадцать секунд рядом с ней пузырилась лужа слизи, в которой никто бы не узнал дряхлых, но перспективных мумий. Запах разложения, ударивший в закрытом пространстве в нос, едва не лишил ее сознания. Замотав лицо тряпками, вампирша с удвоенной энергий стала искать ключ, дававший ей возможность проникнуть дальше.
Вновь рассматривая искусную резьбу по камню, Паола внезапно обратила внимание на часто попадающееся изображение странного насекомого, напоминающего шарик с лапками и красивым панцирем. Недолго думая, она что было силы надавила на жука, и со страшным скрипом часть стены внезапно резко отъехала в сторону, открывая еще один проход.
— Издеваетесь, да?! – произнесла она, смело шагнув в объятия кромешной тьмы, расплескавшейся на пороге еще одного коридора.