Научившись раздвигать рамки, Ася тут же увеличила балкон и балконную дверь. Теперь повзрослевший Пегас, которому стало тесно на лестнице, прямо с балкона отправлялся гулять, а Марианна могла залетать к Асе на чай.

 

Больше всего корове понравилось огромное зеркало, у которого после известных перемен, описанных в главе «Как Ася лечила Пегаса», появились необычные свойства. Оно показывало не только отражаемую голову, но и ее содержимое: размышления, воспоминания, мечтания, страхи и сны. Зная о разумности Ракушки, корова решила подсмотреть, о чем та думает. Но кроме самой Ракушки в зеркале ничего не отразилось – скорее всего, раковина рапана находилась в состоянии глубокой медитации.

Вокруг бронзового лба Ньютона громоздилась глыба непонятных Марианне формул. Новое развлечение заинтересовало ее, и корова продолжила эксперименты.

Однажды, когда соседка тетя Люся пришла попросить соли, Марианне удалось подвести ее к зеркалу и ясно, словно в телеокне, в нем отразился тети Люсин страх: непутевый дядя Коля обнаружил наивно спрятанный на антресолях кейс с долларами, с которым отправился в магазин с красивой вывеской «Виноград». «Все ведь пропьет, ирод!»  – титрами шла тети Люсина мысль.

– А то! – согласилась Марианна по привычке к сопереживанию, привитой мыльными операми «Буренка-ТВ».  – А не завела бы себе мужа пьющего да непутящего, не пришлось бы и тревожиться. Хотя нет, тогда бы она боялась грабителей, – вслух размышляла корова в то время, как героиня ее нового «фильма» уже ушла домой.  – А с другой стороны, если бы ей денег ветром не надуло, все равно беспокоилась бы, что «ирод» какую другую заначку найдет или влезет куда-нибудь. – В итоге Марианна пришла к выводу, что все зло  в деньгах и мужчинах и заключила: – Здорово, что у меня ни мужа, ни денег, и  тужить не о чем. Хотя замуж иногда так хочется…

– Марианна, разве можно заглядывать в чужую голову без разрешения? – менторским тоном возмутилась Ракушка.

– Так я же не со зла! Волнуюсь за нее, сердешную! А ну как муженек-ирод и впрямь денюжки найдет да все пропьет с дружками? – оправдывалась корова. – Ну, и любопытно, конечно, кто о чем думает.

– Сериалы Вас определенно испортили. И не смейте больше подносить меня к зеркалу! Уважайте личное пространство! Если мне вдруг захочется поделиться с Вами своими мыслями, я обязательно сообщу! У Вас что, своих дел нет? Тогда займитесь самообразованием!

– А зачем мне самообразовываться? Я есть, значит – уже образовалась, меня мама с папой образовали. Так зачем же делать заново то, что сделано уже? И, к слову сказать, неплохо, — добавила Марианна, глядясь в зеркало.

– Темнота, – сказала Ракушка.

– Фу ты, ну ты – фифа гнута, загогулина зловредная, плюшка известковая! – тихонько пробурчала под нос корова, выходя на балкон, чтобы в знак протеста улететь в свой гнездодом. Но с тех пор, если она и заглядывала кому-нибудь в голову, то только так, чтобы никто этого не заметил.

 

Наконец, новые свойства зеркала заметила и сама Ася. В это зеркало она почти не смотрелась, все больше в то, что висело в ванной. А тут вдруг решила спросонья пригладить рыжие, торчащие в разные стороны, волосы, и застыла соляным столбом, разглядывая облако вокруг своей головы.

В облаке шло цветное кино. Сначала Ася увидела сидящих рядком трех девиц, очень похожих на нее саму и друг на друга, но отличавшихся одеждой и прическами. Самая роскошная Ася была в красивом воздушном платье и лодочках на шпильке. По плечам спускался водопад золотых волос, которые впервые в жизни выглядели ухоженными и послушными: каждый завиток лежал на своем месте и не стремился встать торчком или повернуться в противоположную сторону. Руки украшал дорогой маникюр. Макияж на лице тоже был идеален, подчеркивая  и скрывая все, что нужно. «Какая красавица!» – задохнулась Ася от восхищения и заметила у стройных ног девушки в зеркале табличку, на которой прямо так и было написано: «Красавица».

Рядом с Красавицей сидела, конечно, Умница, что также подтверждала табличка с уточнением в скобках «Интеллектуалка». «И правильно», – подумала Ася, –  уж слишком вид у нее для умницы нестандартный. Рыжие волосы торчали в разные стороны,  как у реальной Аси, когда она, как сейчас,  только поднималась с постели. Личико в огромных очках было усыпано веснушками. Одета она была в растянутый свитер со шведским орнаментом, поношенные джинсы и старые кроссовки. Плетеные фенечки на руках и множество брелоков на рюкзачке завершали образ. Дальше располагалась, естественно, Спортсменка в костюме для дайвинга и ластах.

 

Кроме сходства с реальной Асей у девиц было еще кое-что общее –  все они были связаны крепкой веревкой. Вдоль ряда туда-сюда вышагивала сухонькая старушка в очках в роговой оправе с аккуратным пучком на голове и предположительно проглоченным аршином. В руках старушонка держала указку, которой колебала воздух в такт словам или тыча ею в одну из пленниц.

– Что это тебе в голову пришло? – обличающее вопрошала старушка Спортсменку. – Какое-такое путешествие? Это в твоем-то состоянии! Твое здоровье не позволяет тебе путешествовать! Доктор! Успокоительное ластоногой уколи, – она ткнула указкой  девицу  в костюме для дайвинга.

В кадре появился громила в белом халате и шапочке,  с ходу  забросил Спортсменку на плечо и потащил к кушетке.

– Не надо! Доктор, госпожа Цербер! Я хорошо себя чувствую! – кричала девушка, взмахивая ластами, но это ее не спасло.

– Ну да, хорошо, – съехидничала старушенция. – А чего ты визжишь, как поросенок? Определенно, нервы расшатались – надо успокоить.

Мордоворот в белом бросил Спортсменку на кушетку, заклеил ей скотчем рот, и, взяв огромный шприц, сделал укол. Через минуту девица обмякла, доктор обернулся, и Ася разглядела некую схожесть его черт со всеми остальными, будто это был младший брат госпожи Цербер и родственник связанных пленниц. «Странное семейство»,  – подумала Ася.

– Ну, – старушка сделала пугающую паузу, – у кого еще есть желания?

– Я Вам давно говорила, хочется испанский выучить, – с опаской отозвалась Умница.

Церберша неожиданно расхохоталась:

– С твоими-то куриными мозгами, милочка, иностранный язык учить? Ох, насмешила до слез!

Демонстративно вытерев слезу платочком, она отвернулась от Умницы, в то время, как сделанная злой старухой минуту назад пугающая пауза, напротив обратила на девушку свое внимание. Подойдя поближе, пугающая пауза оттянула пальцами внешние уголки глаз вниз, и, вытянув губы трубочкой, издала утробное:

–У-у-у-у-у-у!

На лице Умницы не отразилось даже тени страха, отчего пауза устыдилась своего непрофессионализма. «Даже связанную девчонку не смогла испугать», – горестно подумала она и растворилась в воздухе.

– Мне бы в парикмахерскую сходить, госпожа Цербер, – не выдержала Красавица.

Из дальнего угла, на который Ася раньше не обращала внимания, донеслось:

– Оно тебе надо? Это же вставать придется, на первый этаж спускаться, до парикмахерской идти три квартала.

Ася вгляделась туда, откуда доносился голос, и обнаружила гнездо нечесаных волос на торчащей из-под одеяла голове. Воробьиха в гнезде старательно высиживала кладку яиц.

– Слышала? Ванька-невстанька дело говорит. В зеркало на себя посмотри! Тебе хоть в парикмахерскую, хоть в салон красоты, хоть платье новое – такую уродину ничего не исправит. А может тебе сидеть неудобно? Оттого и мысли вредные в голову закрадываются? Поставлю-ка я вам всем кушетки, – сказала Церберша и возвысила голос: – Иван, а ну-ка притащи кушетки.

– Не могу, маменька, – ответил Ванька-невстанька, не поднимая головы. – Боюсь яичко разбить, вот-вот воробьята вылупятся.

В душе у Аси спичкой вспыхнуло возмущение, усиленное непониманием происходящего. Зеркало мигом подернулось рябью, в которой, словно в озере в ветреный день, отражалась волнующаяся Асина голова, окруженная красным ореолом.

 

– Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит? – требовала ясности Ася.

– Ась? – откликнулся Пегас.

– Марианна вместо зеркала телеокно повесила? Почему оно такое странное? И почему мне никто не сказал?

– Да нет же, девочка, это вовсе не телеокно. Это твое старое зеркало только с апгрейдом, – отозвалась Ракушка. – Помнишь, как ты раздвигала рамки? У него тогда рама раздвинулась, а заодно и побочный эффект появился – оно теперь не только голову показывает, но и ее содержимое. Отойди от него подальше, присядь.

– И что это сейчас за триллер был? Что за старушенция с бешеным громилой в белом? Что за мужик с воробьиным гнездом на голове?

– Тебе виднее, это же твоя голова, – сказал Пегас.

– Этого не может быть в моей голове! –  закричала Ася. – Значит, это кривое зеркало! И показывает какую-то чушь!

– Не стоит так расстраиваться, – ворковала Ракушка. – Просто нужно во всем разобраться и все наладится. Это разные грани твоей личности, которые объединяются в одну тебя. Каждая из них имеет свои желания. Когда человек живет в гармонии, все его желания и мечты направлены в одну сторону, а его маленькие личности живут в любви и взаимопонимании, помогая друг другу. Но часто бывает так, что их взгляды на жизнь вступают в противоречие, вот тогда и выходит внутренний конфликт.

– Басню про Лебедя, Рака и Щуку читала? – спросил Пегас.

–  Читала, – ответила Ася. – Ясно, что вы хотите мне сказать. Девицы связанные, согласна, хотят того же, что и я, и вообще на меня похожи, – улыбнулась Ася, вспомнив о Красавице. – Но эти монстры – Церберша, доктор и Ванька-невстанька – это не могу быть я!

– И тем не менее… – начала Ракушка.

– Помягче, – прошептал Пегас.

– Куда уж мягче, – тихонько отозвалась раковина рапана, показывая вмятину от книжного корешка на своем боку. Я размягчена до критического уровня  – состояния пластилина.

– Тогда затвердей и помолчи, – так же шепотом сказал Пегас. – Давай я попробую.

– Понимаешь, Ася, – стал объяснять Пегас, — похожий на госпожу Цербер персонаж существует в каждом человеке, только в разном состоянии. Обычно его зовут внутренним критиком. У кого-то, как у тебя,  он имеет неограниченную власть,  у кого-то чахнет в чулане, скованный и голодный, с кляпом во рту.

– Но откуда она взялась? Почему? – спросила Ася.

– Когда ты была маленькой, кто-то сказал, что ты некрасивая, глупая, слабая, не сможешь сделать что-то, а ты поверила, – тогда и родилась твоя маленькая Церберша, – снова подала голос затвердевшая Ракушка. – Ты взрослела, и твой внутренний критик рос вместе с тобой. И вот уже никто посторонний  не нужен, чтобы искоренить веру в себя – госпожа Цербер прекрасно с этим справляется. «Хочу учиться танцам», – думаешь ты. «Ты же неуклюжая, все будут над тобой смеяться, не выдумывай», – говорит она, и ты отказываешься от своей мечты. Ну что, вспомнила этот голос, который слышала неоднократно?

– Да, — ответила Ася. – Я слишком хорошо знаю этот ненавистный голос.

– Только не надо ее ненавидеть, она же – часть тебя, – предостерегла раковина рапана. – И побуждения ее были самыми благородными – уберечь тебя от насмешек и разочарований. Другое дело, что распустила ты ее безгранично, теперь будет сложно ее на место поставить. Но ничего, как говорится, дорогу осилит идущий.

– А мордоворот в белом халате откуда взялся? – спросила Ася.

– Помнишь, ты часто болела в детстве? Когда у тебя была высокая температура, бабушка сильно пугалась, и тебе передался ее страх, тогда и появился доктор, – разъяснила Ракушка. – Ванька – сынок доктора и Церберши, существо ленивое и едва ли опасное.

Ася сидела в постели, пытаясь переварить поток обрушившейся на нее информации:

– А что же делать-то теперь с ними?

– Не слушаться, — ответила раковина рапана. – Что там девицы говорили? В парикмахерскую, испанский, путешествовать? Ну, так вперед!

 

– Вперед! – твердо сказала Ася и пошла в ванную, чтобы умыться и пригладить медные непокорные кудри.

Когда она открывала кран, крановщик в оранжевой каске, живущий в смесителе, пожелал ей доброго утра. Ася поприветствовала его в ответ, не выходя из задумчивости. А думы ее были о том, в какую замечательную девушку она превратится, когда станет такой же эрудированной и сообразительной, как Умница, ухоженной, как Красавица, и энергичной, как Спортсменка.

– Ты в себе ли, заморыш тупоголовый? Неужто и впрямь в парикмахерскую собралась? Так ведь это бессмысленная трата денег и времени, – услышала Ася голос госпожи Цербер у себя в голове.

– Оно тебе надо? Это на первый этаж спускаться, до парикмахерской идти три квартала, – завел Ванька-невстанька.

– А ну тихо сидеть,  а то воробьята вылупятся раньше времени, – вдруг прикрикнула на них Ася, и легко сбежала по лестнице.

Автор Мари Лепс

Другие авторы  /   Сборник рассказов