или
рассказ моего друга-радиолюбителя, переехавшего из общаги в коммунальную квартиру и имеющего жену и двух очаровательных дочек

Вечер клонился к закату… Приближение белых ночей отражалось в лучах уходящей весны и вызывало щемящую неясную радость от скорой разлуки с семьей.
Роящиеся и жужжащие над пресным ужином эскадрильи мух вызывали раздражение, а осознание предстоящей трапезы – отвращение даже к любимому блюду.
Сияя сварливым видом и смиренно вытирая пот со лба, моя благоверная отворачивается от приготовленной ею же пищи. Дети с аппетитом форсированными темпами пережевывают яичницу с колбасой, которую, как известно, испортить крайне трудно. Предварительно, с воем и криком перессорившись за место под солнцем, каковым являлся наспех сколоченный далеко не журнальный столик, они наконец-то поделили цветочки на обивке дивана и тарелки с долгожданной глазуньей.
Мысли мои носились в сфере термоэлектронных эмиссий вызывая, при этом, приятные ассоциации с чем-то близким и в то же время, недосягаемым.
Роящиеся эскадрильи мух, не имея возможности набрать ускорение из-за ограниченного пространства, жужжали еще яростнее. И это раздражало.
Теперь я никак не мог сосредоточиться, чтобы выяснить, почему купленный мною электролитический конденсатор вдруг оказался без эмиттера. И это раздражало.
Члены моей немногочисленной, но чрезвычайно динамичной (и это раздражало) семьи, ютящиеся на трех из тридцати пяти квадратных метрах жилой площади не захламленной деревом, стеклом и радиодеталями, различными частями тела касались то друг друга, то элементов мебели, то глянцево — румяных глазков яичницы.
Вдруг, внезапно, выяснилось, что у одной из дочерей моих ложка оказалась с арабесками на том месте, где ее держат, а у другой оказалась без таковых. И тут случилось непоправимое. При помощи весомых аргументов каждая из дочерей моих стала отстаивать свою правоту. Другими словами, завязалась потасовка. Но это уже не раздражало.
Я, с присущим мне хладнокровием встал, переступил через велосипед и наградил каждую из дочерей увесистой оплеухой. Жена моя, оставаясь верной традициям семьи, хотела что-то сказать о правомерности моих деяний, но получила шлепок в область мягких тканей, которые, как потом выяснилось, колыхались до понедельника. Но даже это не вызвало ни тени улыбки на моем лице. Это уже раздражало.
Я, перешагнув через велосипед, вернулся на свое место и, садясь, о боже, ударился локтем о подлокотник кресла!!! Организм пронзило электронной эмиссией, в глазах вспыхнули мириады искр яркостью в тысячи люмен!!! Это было пределом!!! С криком простреленной навылет волчицы я перепрыгнул через велосипед, выскочил в коммунальную прихожую и, наспех зашнуровав ботинки, выбежал на собачью набережную.
…Сейчас я пребываю в благодушном настроении, пью теплый коньяк в шашлычной и вспоминаю мою семейную драму как дурной сон.

© Вова Питерский — Дневники.Онлайн