Идти к боно, так обошедшемуся с её деньгами оказалось не так уж и далеко. Сбегая по очередной каменной лестнице, Паола старалась держаться за спиной Джироламо, чтобы её счастливая улыбка не спугнула бандитов раньше времени. По дороге она вызнала у обильно потеющего профессора общую информацию о количестве негодяев, их оружии и вероятных скрытых способностях. На все пункты она получила исчерпывающие ответы, поэтому и решила идти открыто, не таясь.

Неказистый снаружи дом с покрытыми грязными разводами стенами отличался от соседних, как рыба в косяке от своих товарок. То есть, никак. Высокая, в два этажа стена, на которой не было даже намека на окна, и небольшая крепко сколоченная дверь с тяжелым медным кольцом — вот и все отличительные признаки. Если бы вампирше сказали только эти приметы, она никогда не нашла бы это логово негодяев. Но Джироламо уверенно направился к двери и, постучав несколько раз условленным сигналом, повернулся и кивнул ей, будто поддерживая. Открывать с той стороны явно не торопились, и Паола стала проявлять признаки нетерпения. Когда дверь немного приоткрылась, на них уставился здоровенный бандит:

— Чой-то ты быстро обернулся, Жабоглав, — усмехнулся он, дохнув на пришедших запахом жареного лука и мясной подливки. – Неужто деньги принес да еще и красотку притащил?

— Все может быть, герой! – ответила вместо профессора Паола. – Если будешь добрым и обходительным, глядишь, и тебе что-нибудь перепадет.

В ответ на ее слова, здоровяк еще пуще засмеялся, все так же маринуя гостей перед дверью:

— Может и так, а может, я прямо щас все сливки-то и сниму, — он споро захлопнул дверь, видно, снимал страхующую цепь, распахнув створку настежь, цапнул Паолу за руку и одним рывком втащил ее внутрь.

— Вот сейчас и поглядим, кого тут нам птичка в клювике принесла, — произнес он.

— Поосторожней, громила, — жестко остановила его домогательства вампирша, игриво стукнув по руке. – Не для тебя эта роза расцвела. Этот жирдяй ведет меня к вашему боно.

— Ч’рету?!

— А у тебя есть другой боно, недоумок? – изобразила спесивую девицу Паола. – Познакомь меня с ним!

— Нет, нет, это я просто целую смену отстоял, голова плохо соображает, вот и ляпаю всякое.

— Ладно- ладно, — стала успокаивать его вампирша. –О твоем промахе никто не узнает, если ты только сам не расскажешь. Ты ведь не расскажешь?

Паола все это время пыталась давить привратнику на мозг, но количество последнего вещества, видимо, было столь малым, что далее требовалось действовать с осторожностью. Одним движением Паола оказалась вплотную к здоровяку и, обвив его шею руками, прошептала несколько слов, после которых он совсем размяк. Глаза его заволокла дымка мечтательной страсти, и он совершенно выпал из реальности.

Пройдя первую преграду, вампирша и профессор_ с отвагой двинулись дальше. Короткий узкий коридор, в котором очень легко было сопротивляться даже превосходящим силам вторжения, быстро вывел их во внутренний двор. Паола чувствовала, что за ними наблюдают, но не показываются на глаза. Умно. Не скажешь, что простой грабитель обосновался в таком месте, да еще так устроенном. В душу вампирши стали закрадываться сомнения, но она до времени решила их придержать. Мало ли какие бзики у людей бывают. У этого – безопасность, а ведь кто-то и пытки коллекционирует, и время от времени устраивает апробации. Так что она тоже решила проявить свои таланты чуть позже.

Еще несколько десятков метров- и они входят в большую комнату размером с танцевальный зал где-нибудь в Айринской империи. У дальней стены возвышение, сплошь устеленное коврами и подушками на Султанатский манер. В центре стоит небольшой столик, на котором расставлены блюда с разными яствами. И среди всего этого великолепия сидит небольшой_ тщедушный старичок, изучающий сейчас гостей с неподдельным интересом.

— Подходите ближе, друзья мои! – донесся его голос, слегка скрипучий, но все еще сохранивший следы бывалой силы. – Подходите и угоститесь этими сливами, что доставили сегодня прямиком из Хазарра.

— Я думала, у вас война с Хазарром, — подсаживаясь и набивая рот плодами, произнесла Паола. Джироламо, кажется, едва не потерял сознание при виде этого старика.

— У кого-то война, возможно, отрицать не стану, – тем временем вещал старец, — но, я думаю так, что воюют короли и бароны, а мы, простые, скромные люди всегда можем договориться друг с другом.

— Ну, тут, судя по всему, вы явно скромничаете, — произнесла вампирша, внимательно вглядываясь в лицо старика. – Сдается мне, что вы не боно Ч’рэт.

— Истинная правда, девочка. Я не боно. Я тот, кто повелевает боно всего острова.

— То есть, настоящая шишка. Главарь этого маленького_ клуба по интересам.

— Можно и так сказать. Но мне кажется, что вы пришли сюда не за этим.

— Так и есть, — Паола доела сливу и поднялась. – Мне нужен боно этого неудачливого грабителя могил.

— Ч’рэт и в самом деле решился ограбить кладбище?! – теперь вопрос адресовался Джироламо, будто еще секунду назад его тут не было вовсе. Тот кивнул, было видно, что от страха он чуть живой и вот-вот грохнется в обморок.

— Боно сегодня нездоровится, но свои пожелания вы можете передать и мне. – Старик, так и не представившись, откинулся на подушках, вперив в них взгляд, в котором тепла было как в замерзшем озере зимой.

— Я передала этому человеку пять золотых, у него их забрали, а я не собираюсь так просто расставаться с нажитыми честным путем деньгами. Дело, на которое я ему их дала, не закончено, что ставит меня в неудобное положение.

Старик подумал, пожевал губами и внезапно громко хлопнул в ладоши. В стене открылась потайная дверь, и в комнату проскользнул невысокий мужчина в дорогом _цветастом халате и что-то начал нашептывать тому на ухо.

— Ваше дело тоже связано с кладбищем?! – по тону вопроса Паола поняла, что человек шутит. Хотя при взгляде на бывшего профессора это не было заметно. Вообще, при каждом слове, сказанном вошедшим, он вздрагивал.

— О нет, я не опускаюсь до подобного. Нужно же сохранять частичку достоинства. Мои интересы не пересекаются ни с интересами боно, ни, надеюсь, с вашими, — вампирша решила не выдавать себя раньше времени, несмотря на то, что сама ситуация ее жутко забавляла. Но то, что, по человеческим меркам, от визитера исходили волны опасности, Паола просто игнорировала с великолепным самообладанием. Она хотела докопаться до сути, прежде чем начинать кровавую мясорубку.

Наконец старик, пожевав губами, видимо, принял какое-то решение, потому как по движению его брови в комнате оказалось еще несколько человек. На вид все сущие висельники. Они встали вдоль стены, сложив все как один руки перед грудью. Вот так они напоминали застывшую перед нападением волчью стаю, ожидающую отмашку вожака. А вожак все еще колебался. Несмотря на то, что был всего лишь последышем, старик чувствовал исходящую от стоящей пред ним женщины какую-то прямо-таки иррациональную угрозу. Он не мог понять источник опасности, но решил не обострять ситуацию:

— Сколько, мой ученый друг, ты остался должен боно Ч’рэту?! – внезапно обратился он напрямую к Джироламо. При звуках своего имени бедняга чуть не обмочился.

— Пятнадцать полновесных имперских золотых! – проблеял несчастный.

— Неплохо. Совсем неплохо, — усмехнулся вопрошающий. – Давайте же рассуждать логично. Пять у тебя забрали. Допустим, мы можем учесть их в качестве первого взноса в погашении твоего долга. Когда ты намерен отдать мне все остальное?! И учти, — старик воздел к потолку указательный палец, — ответы вроде «не знаю» и «через пару лет» не принимаются. Иначе познакомишься с моими людьми. А они не упускают случая потренироваться.

Несчастного профессора едва не разбил паралич, так он задергался. Брошенный им на Паолу взгляд напоминал щенячий, так что вампирша с трудом пересилила стремление его почесать и пожалеть.

— Десять золотых — все равно огромная сумма для такого книжного червя, господин хороший, Паола криво усмехнулась, начиная заводиться. Людская жадность в купе с беспринципностью попросту выводили ее из себя.

– Есть ли иные способы списать долг моего товарища? Конечно, если только вас не интересуют исключительно блестящие кругляши?!

Так и не назвавшийся глава боно задумался, по-плутовски сощурив глаза. Он осмотрел вампиршу с ног до головы несколько раз, пока, очевидно, не принял некое решение.

— У меня завтра состоится деловая встреча с партнерами из Хазарра. Я решил, что ты украсила бы мою охрану, а за это я спишу долг господина Джироламо. Идет?!

Паола задумалась. Дел — на вечер, и, наконец, все недоразумения улягутся. К щекотке в животе она уже успела привыкнуть и не обращала на нее внимания, так что пара дней погоды явно не сделают.

— Что от меня потребуется? Только покороче….

Старик щелкнул пальцами, и громилы мгновенно ринулись в атаку. Первого набегавшего на нее с короткой увесистой дубинкой она встретила ударом в пах и тут же, прикрывшись им от второго бандита, сама атаковала следующего. Поднырнув под руку, она от души врезала по уху и, когда здоровяк зашатался, добавила ногой под коленку. Человек коротко взвыл и рухнул на пол. Вампирша ударила его сжатыми ладонями по ушам, выведя из строя. Тем временем второй бандит выхватил короткий меч и ринулся мстить. Владел клинком он довольно сносно, чувствовалась подготовка, но противопоставить Паоле ничего не смог, она взвинтила скорость движений, словно песчаный вихрь, и, атаковав с фланга зазевавшегося противника, выбила меч, а его самого приложила о стену да так, что кровавые брызги отметили точку соприкосновения.

Все действие заняло у нее не более минуты. Остановившись, она взглянула на своего «работодателя» и вопросительно подняла бровь. В ответ раздались бурные аплодисменты.

— Браво, браво. Вы только что, юная леди, оставили меня без охраны на завтрашний вечер. Тем правильней был мой выбор. Ну что же, отдыхайте, я завтра за вами пришлю.

И не сказав более ни слова, старик, так и не назвавший своего имени, отбыл в сопровождении изрядно потрепанной охраны. Удивительно, но он не сказал им ни слова унижения или презрения, словно догадывался, что бой был нечестным. Уже одно это делало его опасным. А если вдруг ее маленький секрет раскроется, придется его прикончить. В конце концов она повернулась к Джироламо, который начал спокойно дышать только после того, как за мрачным стариком закрылась дверь, за объяснениями:

— Ну и кто это был, хотела б я знать?!

Бедный профессор, который за последние дни столько натерпелся, собрался с силами, сделал глубокий вдох и выпалил:

— Это был сам Уорвик, баглад всего Островного Союза. Ему подчиняются все боно на острове и не только. Но что означает то, что он сам прибыл в это захолустье?! – профессор вскочил и принялся шагами мерять зал. – Я только слышал о нем, но никогда так близко не стоял.

— Как же ты тогда узнал его?! – спросила вампирша, сразу насторожившись.

— О, никакой магии! Ч’рэт любил хвастаться тем, что однажды сидел с ним за одним столом и так подробно описывал саму встречу и автопортрет баглада, что мне он уже был как родной, — позволил себе в конце улыбку.

— Что ж, — подытожила Паола, тоже поднявшись. – Тогда у меня есть время отдохнуть, а у тебя, Джироламо, и без этого есть чем заняться. Потому как я опасаюсь, дальше события понесутся, словно обезумевший единорог.

— Но единорогов не существует!

— Вот именно, мой дорогой профессор. Вот именно.

 

Чем плохи подземелья, так это тем, что никак не получается понять, утро сейчас или вечер? Вот и Линдорин шагал, словно манекен, бездумно переставляя ноги. Видимо, стараясь дать ему больше времени на адаптацию к новым условиям, Моргенз поставил его в середину отряда и далеко не отпускал от себя даже на привалах. Время от времени он уточнял дальнейший путь у Махтогана и снова продолжался, казалось, бесконечный переход. Вампиры держались превосходно, а вот эльф стал сдавать. И дело было скорее в элементарной усталости и нервном истощении. К тому же много сил уходило на общение. Хотя существо, делящее с ним одну голову, подтвердило, что скоро это пройдет, и он сможет общаться с ним без таких душевных затрат. Но на все это требовалось время, а его сейчас как раз-таки и не было.

Некоторое время отряд никто не беспокоил, однако никто из ит’хор не испытывал ни малейших иллюзий, что все их злоключения окончились. Нет, все готовились к грядущей битве. На очередном привале, когда Линдорин сидел с закрытыми глазами, к нему подсел Феодосий:

— Как себя чувствуешь, эльф?!

— Как нагруженный онагр, которого еще пинали всю дорогу.

Вампир усмехнулся и потер подбородок:

— Мы с Моргензом весь переход рассуждали о дальнейших действиях и не смогли прийти к единому мнению.

— Поэтому требуется свежий взгляд со стороны? — Линдорин приоткрыл один глаз.

— Что-то вроде…

Какое –то время они сидели молча, думая каждый о своем, пока первым не нарушил молчание эльф:

— Я понимаю, почему вы со мной носитесь. Но, клянусь сенью лесов, не стоит меня так опекать. Я способен предупредить, если что-то пойдет не так, и Махтоган окажется…, скажем так, – паразитом. Но пока повода усомниться в его словах не было. Периодически в моей голове всплывают картины из его прошлого, и я узнаю его чуть лучше. Прохожу по лабиринтам памяти, заглядывая туда, куда у меня есть доступ.

Феодосий внимательно слушал, но на его лице не отражались никакие эмоции. Наконец он поднялся и, отряхивая колени, таким необычным, свойственным лишь людям, жестом произнес:

— Поговори с напарником, эльф. Нам снова нужно выбрать направление движения. Кого- ни будь другого перекрестки раздражают не так сильно, а меня -так просто выводят из себя.

— В тебе говорит консерватор, Феодосий, — усмехнулся Линдорин, откидываясь на рюкзак и прикрывая глаза. – Дайте мне немного времени, и я укажу вам направление.

Феодосий кивнул, но скорее самому себе. Ситуация и так была необычной, а здесь еще прибавилось и это. Голова кругом. Хорошо, что остальные воспринимают произошедшее с эльфом как нечто не выбивающееся за рамки привычного, иначе пришлось бы успокаивать оставшихся ит’хор. А заниматься этим ему совершенно не хотелось. Старого, все повидавшего вампира не смутили ни подземелья, ни твари, их населяющие, но то, что в голове темного поселился некто чужой, лишало покоя. Он не понимал, как это возможно, а то, что он не понимал, следовало либо уничтожить, либо убедиться в (его) невозможности навредить клану. Но как следовало из всего их разговора, он не в состоянии сделать ни того, ни другого.

Моргенз сказал ему, чтобы он отпустил ситуацию и занимался лучше отрядом, чем присматривался к Линдорину всякий раз, когда тот остановится или пошатнется где-то на марше. Владыка понимал, что двигало седоволосым соратником, но не мог передать ему свое спокойствие, как и донести до остальных всю значимость происшедшего с их длинноухим спутником. Сам факт того, что они могут прикоснуться к эпохе, о которой даже не слышали, и говорить с ее живым воплощением, стоил не то что дорого, ему не было цены. Пускай эта связь была не толще паутины, но у него все дрожало внутри от столь близкого источника знаний, давно забытых и вновь обретенных при столь «счастливом» стечении обстоятельств. Ему хотелось задавать и задавать свои бесконечные вопросы этому удивительному существу, но пока он был вынужден ограничиться узнаванием дороги в бесконечном лабиринте подземелий. Вернувшийся Феодосий потоптался, вздохнул как-то особо уныло и присел рядом.

— Говори уже, — подбодрил его Владыка. – А то, как саблезубый лесной кот, вьешься вокруг да около! Что там наш эльф?!

— Общается со свои квартиросъемщиком, — буркнул седоволосый, вытягивая натруженные ноги. – Обещал позвать, как только что-то узнает.

— Тебе все это не нравится, я чувствую. Так что не отпирайся, говори, как есть.

— Что говорить?! Что мы все глубже погружаемся в… Как там по гномьему?!

— Dastresd’hash!

— Во-во, точно! В самое, понимаешь, то место!

— Ладно, не бурчи, старый ты брюзга! Скажи лучше, как там остальные.

— А что с ними-то станет?! – удивился Феодосий. – Им-то в башку никто не влезал! Топают, вон, как заведенные, от заката и до рассвета.

— Я имею….

— Да понял я, понял, — фыркнул седоволосый. – Шучу я. Все в порядке. Особых ран не было ни у кого, а мелкие порезы уже затянулись. Меня волнует совсем другое.

— Что же?!

— Уж слишком долго на нас никто не нападает! И меня это сильно нервирует!

— Да уж, вижу! – усмехнулся Моргенз, проверяя лезвие своей тьяги на предмет пятен ржавчины или других каких сюрпризов. – Меня это беспокоит только в том случае, если мы не сможем отбиться от того, что навалится на нас дальше. Но если тас Мифоэттин выберет для нас правильный маршрут, я думаю, вероятность столкновений резко снизится. Скажи-ка лучше, — продолжил после небольшой паузы Моргенз, — ты пытался высчитать, где мы выйдем на поверхность.

— Пытался. Бросил.

— А я нет. Все надеюсь сориентироваться, в какой части Зидии мы выпадем из этой каменной кишки.

— Бессмысленное занятие, — пожал плечами Феодосий. – Где бы судьба нас ни вывела, там будет солнце и, если нам о-очень повезет, там не будет сид’дхов и исчадий. Хотя бы какое-то время. Нам нужно будет еще дождаться вестей от Паолы.

— А это, друг мой, совершенно невозможно. Едва ли она в одиночку рискнет отправиться за нами в эти, проклятые Тьмой, коридоры. Она для этого слишком умна и осторожна.

— Тогда остается лишь одно – магия.

Теперь настала очередь Моргенза пожимать плечами:

— Ты знаешь, что магии в твоей ученице кот наплакал, мой старый друг. Если она и найдет нас, то только с помощью Кристалла. Я в этом совершенно уверен. Она не отступится, даже если мы все сгорим. Я так же, как и ты, возлагаю на нее все свои надежды и мечты, но оставляю маленькую, почти невесомую вероятность того, что возможен провал. Мир стоит на пороге важнейших в его истории преобразований, пускай и совершаемых чуждыми нам тварями Бездны, но пути назад уже нет. Больше нет.

Спустя два дня после этого разговора, ит’хор почувствовали легкое, почти неосязаемое дуновение ветра. Но первоначальная радость сменилась настороженностью, а затем и тревогой. Запах, что принес подземный ветер, больше всего напоминал трупный, но откуда под землей взяться трупам, раздумывали вынужденные путешественники . Моргенз выделил разведчиков, и вот во мраке скрываются их фигуры, а оставшиеся придаются самому сложному занятию – ожиданию. Линдорин, который так и продолжал двигаться в середине отряда, внезапно ощутил, как волосы на затылке вздыбились, словно иглы василиска. А спустя миг в его голове раздался голос:

— Боюсь, вы идете прямо в ловушку. Или того похуже.

— Объяснись! – потребовал темный эльф. Манера — вот так включаться в его мысли выводила из себя, но как видимо «квартиранта» это не смущало. И он как ни в чем не бывало продолжил, — Я не помню, чтобы бывал в этих местах, но запах говорит о многом.

— О чем же?!

— О засаде_ либо постоянном месте пребывания неких существ.

Слова Махтогана нашли подтверждение спустя всего несколько часов. Высланные вперед разведчики вернулись с дурными вестями. Дорогу преграждала пещера, стены которой терялись во мраке. Но не это было основной проблемой. В центре пещеры располагалось поселение, которое с большой натяжкой можно было считать городом. Хотя, если бы спросили Линдорина, что видит он, эльф бы сказал – кладбище. Минималистическая архитектура строений, строгий функционал- ничего лишнего. Скучно, уныло, стандартно. Но, судя по всему, местных жителей эстетика внешнего вида строений никак не занимала, поэтому-то дома и напоминали склепы. А запах, шедший из центра города, был знаком вампирам. Так пахли стражи гробниц, песчаные гули, когда собирались в большие стаи. Но их истребили еще до падения Империи Ночи. Ну или так казалось.

— Гули, — с презрением прошипел Зигер Транн, оказавшийся неподалеку от эльфа. – Бесполезные, но опасные твари. Особенно, когда живут на одном месте веками.

— Но, — начал было Линдорин, однако его оборвал неслышно подошедший Владыка. Он выглядел встревоженным, а это было необычно уже само по себе:

— Гули не могут так долго прожить на одном месте. Это за пределами их куцего умишка. Нужна некая сила, что будет удерживать их тут. И либо это какой-то вожак, что сплотил их силой, либо магия, что так же не пускает мерзких тварей вершить свои непотребства ,как им вздумается. И то и другое для нас неприемлемо, так как стоит на нашем пути. Нужно решить, как мы минуем их город – силой или скрытно.

— По крайней мере, мы можем выбирать, как нам поступить в данной ситуации, а не подстраиваться под окружающих, — сплюнул под ноги Зигер Транн и, развернувшись на каблуках, отправился обратно к отряду.

— Я бы предложил еще немного понаблюдать за ними и позже принять взвешенное решение касательно дальнейшего нашего продвижения, — вступил в беседу Феодосий. – Как и сказал Владыка, это не похоже на обычное поведение гулей, а значит, здесь может таиться опасность.

Оставив дозорными Линдорина и Зигер Транна, Моргенз увел отряд обратно в коридор и, пользуясь передышкой, вампиры стали проверять снаряжение, а кое-кто прикрыл глаза и сразу же задремал. Спрятавшись за крупным сталагмитом, сломанным зубом торчавшем из пола пещеры, дозорные принялись во все глаза рассматривать странное «поселение». Через некоторое время стало ясно, что в центре располагалась небольшая площадь, на которой происходило некое действо, скрытое от глаз наблюдателей высокими крышами склепов. Внезапно тишину пещерного города разорвал протяжный вой, от которого, казалось, заходила ходуном земля. Ему вторило бормотанье гулей, которых становилось все больше. Они, будто муравьи, сползались к центру своего города ,покидая жилища или выбираясь из невидимых подземных ходов. Но откуда бы гули ни выползали, они, как одержимые, рвались на площадь, ведомые чьей-то злой волей. Присмотревшись повнимательней, Транн, предположил:

— А ведь они напуганы!

— С чего ты взял?

— Ни один гуль не издаст такого воя, мой лесной друг, — усмехнулся краешком рта вампир. – Это, наверное, и есть та причина, по которой они здесь собрались в огромную стаю, и все еще не покинули это место.

— Давай-ка подойдем поближе, — решил Линдорин. – Толку сидеть, если мы не видим происходящего?!

Транн колебался не более секунды, затем его лицо осветила хищная улыбка:

— А давай! Я думаю, Владыка будет не сильно ругать разведчиков, принесших важную информацию?!

— Думаю, нет.

Осторожно спустившись по краю обрыва, вампир и эльф, крадучись двинулись от одного строения к другому. Запах и мусор делали эту задачу не такой простой, как могло показаться с самого начала, но в конце концов большая часть пути была преодолена, и они заняли позицию на одном из склепов, распластавшись на темном камне крыши. Перед ними маячило море согбенных спин, покрытых чешуей, шерстью и клочьями немертвой плоти. Волны, порождаемые этой массой тел, влекло к центру площади, на которой высился небольшой постамент. Вначале он показался Линдорину пустым, но вдруг что-то мелькнуло в воздухе, и вот уже на каменном навершии стоит невиданная тварь, разведя в стороны свои руки количеством четыре.  Усеянная клыками пасть раздалась в стороны и исторгла еще один оглушительный рев, от которого большинство гулей попадали навзничь и, барахтаясь на земле среди себе подобных, тоскливо бормотали что-то. И тут же пробудился квартирант темного эльфа — Махтоган:

— Четырехрукий! – раздалось в голове Линдорина. – Клянусь Яльтири, мы не так уж славно поработали!
© Денис Пылев. Фэнтези. Юмор