Глава 10.

Иван сидел за столом и рассеянно смотрел на хлопотавшую у печи Ягу. Перед царевичем стояла миска с кашей и жареными грибами, но есть не хотелось. У ног Вани лежал собранный в дорогу мешок.

Государь отпустил младшего сына в дорогу неохотно. Парень рассказал отцу все, как есть — что мол встретил он, похоже, свою суженую, но прежде, чем просить благословения у родителей, нужно батюшку любимой из беды вызволить. Начало рассказа сразу же вызвало у царя смутное неудовольствие. Год назад он сгоряча был готов женить всех троих сыновей на ком придется, но сейчас поостыл и неожиданно поймал себя на том, что придирчиво размышляет: а что это за суженая такая, да подходит ли она по положению и достатку. По всему выходило, что нет, но надежа досадливо сам себя осадил. Ишь ты, невесело усмехнувшись, подумал он, год назад оборванку из леса против воли за сына сватал, а теперь перебирается. Неизвестная рукодельница, о которой с вдохновенным блеском в глазах вещал Иван, уж точно ничем не хуже. Услышав, что без вести пропавший батюшка невесты по роду занятий купец, государь удовлетворенно кивнул и тут же снова себя одернул. Сын говорил спокойно и уверенно, и было ясно, что достаток будущего тестя его вовсе не заботит. Из всего монолога следовало, что главное для царевича сейчас — найти пропавшего купца, и для достижения этой цели будут приложены все усилия. Эх, повзрослел Ванюшка за этот год, с непонятной грустью подумал царь.

— Ну ладно, — нехотя произнес он, осознав, что сын закончил речь и ждет ответа. — Надо ехать, значит, надо. Буду надеяться, что не напрасно ты все это время по лесам шастал и добрых коней по бурелому гонял. Может статься, и в путешествии не пропадешь. От меня, помимо благословения, чего надобно? Ну золотишка какого-нибудь на дорогу у казначея возьмешь. Кони все к твоим услугам, выбирай. Дружину в помощь дать?

Иван от дружины решительно отказался, за денежное вспомоществование сердечно поблагодарил, а по поводу коня засомневался. Верхом до Яги он доберется быстрее, но бабка предупредила его, что к морю они отправятся на неизвестном Ване волшебном средстве передвижения. Как быть с конем в этом случае, было непонятно. С другой стороны, посвящать отца в подробности предстоящего странствия царевич не собирался, а если он от коня откажется, это вызовет у батюшки резонное недоумение: нешто пешком до моря собрался идти? Поразмыслив немного, Иван решил, что возьмет из конюшен вороного, на котором все лето ездил Кощей, а добравшись до Тридесятого леса, оставит животное на попечение Бессмертного.

Царевич испытывал смешанные чувства: с одной стороны, его переполняла радость, с другой — грызла тревога. Как-никак, первое настоящее путешествие. Конечно, рядом будут надежные друзья, но и самому сплоховать нельзя никак. Пожалуй, что-то похожее испытывала и Гушка в прошлом году, отправляясь на реку Гнилушу, неожиданно подумал Ваня и, вспомнив подругу, улыбнулся.

Словно бы в ответ на его мысли, стоявшая неподалеку от Ивана чаша с родниковой водой замерцала серебристым светом. С гладкой поверхности на царевича смотрели две знакомых физиономии, правда, слегка искаженные отражением.

— Ой, Ваня, ты уже до бабушки добрался? — зазвенел на всю избушку девчачий голос. Гушу, впрочем, тут же бесцеремонно перебил Серый, изумленно вопросив:

— Опа. А ты что, стажер, тоже с нами?

Яга выразительно закатила глаза и отобрала у Ивана чашу, едва не расплескав воду. Оборотни, перебивая друг друга, пересказали бабке все, что узнали от Водяного. Внимательно выслушав их рассказ, старуха задумалась.

— Значит, говорите, тот остров постоянно перемещается? — наконец произнесла она. Ей никто не ответил — было ясно, что вопрос риторический.

— Я полагаю, Водяной прав, — вынесла вердикт бабка. — В том смысле, что прежде всего нужно отправляться на Буян. Прочесать весь океан невозможно, надо узнать хотя бы приблизительное направление, в котором следовал корабль, прежде чем пропал.

— Не понимаю, как это нам поможет, — встрял Серый. — Морские волны — это тебе не Тридесятый лес. След мы по ним не возьмем.

— Вы — не возьмете, — выразительно согласилась бабка. — Но есть у меня один знакомый, которые еще и не такое может. Давненько я о нем не справлялась, но, полагаю, он пребывает в добром здравии. Только вот не поручусь, что согласится помочь — тяжелый он на подъем, а кроме этого, он в свое нынешнее обиталище вроде бы на отдых удалился, а потому возьмется ли за работу — неизвестно. Вы уж постарайтесь его уломать, я ведь там не помощница буду!

— Постараемся, бабушка, — ответила Гуша, а Серый только скептически хмыкнул.

— Встретитесь с Ваней у Марьи-искусницы, — продолжила Яга. — От нее до Лукоморья на ковре-самолете доберетесь, а уж до Буяна придется корабль нанимать — ковер туда от берега едва ли долетит. Ванюша по пути к Кощею завернет, золотом на путь-дорогу запасется.

Царевич при этих словах потупился. Скуповатый казначей выдал ему денег едва-едва на пропитание, а уж о дополнительных средствах для двоих попутчиков и заикаться не стоило. Ну не жаловаться же на него батюшке?! Размышления Ивана прервала Яга, излагавшая план далее:

— На Буяне выведаете, что можно, о маршруте следования корабля. А оттуда к моему знакомому отправитесь. Обычными путями вы до него не доберетесь. Я с Ванюшей передам вам средство, которое поможет туда попасть.

— У меня два вопроса, — помолчав, высказался Серый. — Первый — кого нам расспрашивать на Буяне о событиях трехлетней давности?

— Писцов из мореходной конторы, — робко встрял в разговор Иван. — Зная имя купца, найдем и корабль, которым он отплыл. Сведения о маршрутах там хранятся гораздо долее трех лет… А имя мне известно от Василисы — Потапа Заболоткина будем искать.

— Ладно, тогда второй вопрос: как мы, бабка, от твоего знакомого назад вернемся, если там обычных путей нет? — спросил оборотень.

— А обратно только на купцовом корабле, — грустно ответила Яга. — Здесь я вам ничем помочь не смогу. Мое волшебство там не подействует.

Серый ничего на это не сказал, но выразительно скривился, представив, сколько времени может занять такое путешествие.

— Ладно, касатики, отдыхайте, — поспешила подытожить бабка. — Утро вечера мудренее и все такое. Марье-искуснице от меня поклонитесь, да сердечный привет передать не забудьте.

Напарники кивнули и исчезли, а Яга повернулась к царевичу.

— А ты чего приуныл? Ешь давай, да укладываться будем. Завтра надо будет рано поутру отправляться, чтоб к Кощею успеть и до Марьи вовремя добраться. До старика ты верхом езжай, а оттуда дам тебе клубок — с ним ты ведь уже умеешь обращаться?

Иван кивнул и принялся ковырять остывшую, но все еще вкусную кашу, а бабка похромала к сундукам, извлекла из недр подходящий клубочек и покачала головой — расход волшебной пряжи в последнее время так увеличился, что скоро придется садиться за веретено.

Глава 11.

До затерянной в Тридесятом лесу полянки оборотни добрались к середине дня. Гуша с любопытством осмотрелась — хотя о Марье-искуснице она слышала от Яги неоднократно, побывать у мастерицы в гостях ей пока не доводилось. Взору девушки предстали высокие ясени и вязы, окружившие небольшую лужайку. Среди густой травы пестрели яркие цветы, торопившиеся собрать остатки летнего тепла. В кронах деревьев играл ветер, и трепещущая в потоках воздуха листва открывала глазу лишь небольшой кусочек неба. День, наконец-то, выдался солнечный, но в синеве наверху виднелся край пушистого облачка.

— Вот и вы! — послышался радостный возглас, и из-за деревьев показался Иван. Нетерпеливый царевич добрался до места почти на час раньше друзей, и все это время ломал голову, а не подвел ли его клубочек и не сбился ли он с дороги. Единственной примечательной особенностью полянки, о которой Ваню предупредила бабка, был идеально ровный круг деревьев. Придирчиво исследовав окрестности, Иван пришел к выводу, что не ошибся. Но его сбивал с толку тот факт, что на крохотной лужайке не было никакого намека на теремок Марьи.

Серый осмотрелся. Внимательные желтые глаза оборотня скользнули по облачку, кокетливо показывавшему свой край сквозь зелень листвы. Второй признак зачарованной полянки был не столь очевиден, но терпеливый наблюдатель мог заметить и его: несмотря на явное наличие ветра в вышине, таинственное облачко не двигалось с места, оставаясь точно над старым вязом.

— Ну, вроде бы, пришли, — констатировал Серый, приветствуя царевича. Иван протянул наставнику кошелек с Кощеевым золотом — по весу примерно такой же, как казначеев. Даже возможность скакать по Тридесятом лесу на любимом вороном не задобрила старика, и выпросить у него денег на дорогу оказалось ох как непросто. Девушке Ваня бережно передал небольшой сверток, полученный от Яги. Гуша, давно не видевшая приятеля, тут же без церемоний обняла его за плечи и с улыбкой всмотрелась в знакомое лицо. Под ее пристальным взглядом Ваня покраснел. Надо же, подивилась девушка, вроде бы не так давно расстались, а друг заметно изменился. Появилось что-то новое во взгляде, в выражении лица и осанке. Немного подумав, Гуша поняла, в чем дело — Иван обрел несвойственную ему ранее уверенность. Может статься, на него так подействовала любовь. А еще вероятнее — то, что теперь перед парнем стояла четкая задача, которую он был намерен решить, преодолев любые трудности.

Размышления девушки прервал Серый.

— Наша цель — наверху — заявил он, указывая глазами в сторону густой кроны вяза, и царевичу на минуту показалось, что Марья, подобно белке, обитает среди ветвей. — Раньше я, помнится, по дереву лез, но это долго, муторно, и на середине пути руки начинают болеть. Какие будут предложения?

Иван оценивающе посмотрел на вяз. Высокий, конечно, но взобраться можно.

— Могу я попробовать, — предложил он.

— Можешь, — не стал спорить Серый. — Но имей в виду — у меня в прошлый раз часа два ушло.

— Дерево-то не простое, — пояснила Гушка. — Его бабушка заколдовала, чтобы оно к покоям мастерицы вело, а те покои высоко. Терем Марьи отсюда и не видно.

Девушка вышла на середину полянки и посмотрела вверх. Что-то прикинула в уме, сняла с шеи ожерелье из прозрачных крупных бусин и зашептала заклинание. Закончив, она подбросила украшение вверх, и блестящая в солнечных лучах тонкая дуга вытянулась на неимоверную длину, словно соединив собой полянку и облачко над ней. Оборотень прижала ладони одна к другой, подняла их к лицу и медленно развела руки. Повинуясь ее жестам, нить расширилась, приобрела объем, и вот уже перед путниками развернулась во всей своей красе великолепная хрустальная лестница, одним концом упиравшаяся в землю, а другим уходившая в поднебесье.

Иван восхищенно ахнул, а Серый посмотрел на помощницу одобрительно.

— Это поудобней будет, чем ветками глаза себе колоть, — промолвил он и первым шагнул на прозрачный сверкающий край.

***

Примерно через четверть часа восторг Ивана поугас. Они быстро поднимались все выше, и вот уже деревья Тридесятого леса превратились в кудрявый зеленый ковер далеко под ногами. Мимо, где-то на уровне колен, пролетел ворон. Царевич вздрогнул. Хрустальная лестница, при всей ее красе, не давала ощущения надежности, остро необходимого человеку, которому до земли в случае чего падать и падать. Еще одним недостатком Гушиного творения было отсутствие перил. Иван посмотрел вперед — оборотни ловко поднимались по прозрачным ступеням, и царевич с тяжелым вздохом последовал за ними, стараясь не думать о разверзшейся под ногами бездне. Поглощенный своими переживаниями, он едва не пропустил момент, когда облако развернулось в просторную площадку, на которой стоял легкий, воздушный теремок.

Жилище Марьи было построено из неведомого светлого материала, похожего на мрамор с переливчатыми голубыми, розовыми и золотистыми прожилками. Путешественники сошли с лестницы, и их сапоги моментально утонули в мелких белоснежных пушинках. Дверца терема была приветливо приоткрыта, и Серый решительно направился к ней.

Иван и Гуша задержались у края, глядя с головокружительной высоты. Под ними простирался Тридесятый лес, дальше виднелись разноцветные крыши столицы, окаймленные серебристой лентой реки, а еще дальше — бескрайние поля. Ветер нежно обдувал их лица, а небо, казалось, висело совсем низко над головой.

— Красиво, — протянул царевич.

— Красиво, — согласилась Гуша. — Глазу отдохновение, сердцу — вдохновение.

— А еще Машке тут удобно работать, — послышался голос Серого. — Светло, днем от солнца, ночью от звезд, для рукоделия это самое главное. И материала, кстати, полно — первые капли росы, луч молодого месяца… Хорош зависать. Машка нас ждет.

Окинув напоследок взглядом окрестности, путешественники развернулись и скрылись внутри теремка.

(Продолжение следует…) Приятного чтения!

© Анчутка — — — Дневники.Онлайн

Иллюстрация — художник Борис Аджиев