То ли из-за невозможности поменять свое положение, то ли из-за недосыпа, то ли по какой-то еще причине, но на этот раз море не вызвало у Гуши такого интереса, как во время плавания на корабле. Некоторое время девушка рассеянно смотрела на пролетавшую под ними бирюзовую гладь, отмечая то тут, то там крупные темные тени — неверное, тех самых акул, что так досаждали Горынычу, а потом как-то незаметно задремала. Теплые лучи солнца пригревали спину, Змей летел, плавно покачиваясь, и постепенно дрема перешла в глубокий сон. Сначала Гуше примерещилась Яга, отплясывающая вприсядку на пару с избушкой, потом почудилось, что они снова летят на ковре-самолете, Марья машет им вслед платком, и все их путешествие только-только начинается, а после показался Водяной, задумчиво потягивающий вино из столетней бутылки.

Несмотря на то, что видения девушки были беспокойны, проспала она вплоть до самого вечера. Небо окрасилось уже золотистыми цветами заката, когда помощница Серого разомкнула глаза и осмотрелась. Вокруг по-прежнему простиралось безбрежное море, конца-краю ему было не видно, и никаких островов в обозримых пределах не наблюдалось. Гуша без удовольствия пожевала вяленую рыбину, напилась воды и принялась наблюдать, как солнце стремительно, словно с горки, катится за горизонт. Скользивший над водой Горыныч внезапно нырнул вниз, девушка охнула, но в следующее мгновение полет выровнялся, а Змей всеми тремя пастями вцепился в какое-то извивающееся морское чудовище — почувствовав запах Гушиного ужина, он тоже решил перекусить. Чешуя блестела на свету и казалась не белой, а розово-оранжевой, мощные крылья отражались на поверхности моря, весь облик ее спутника дышал силой и грациозностью, и девушка внезапно осознала, что несмотря на устрашающий поначалу вид и общую трехголовость, Змей действительно красив.

Вскоре взошла луна, небосвод пронзили яркие разноцветные звезды, и Гуша снова вспомнила свой сон. Как и несколько недель назад, она летела сквозь ночь, как и прежде, путь ее озарялся мерцающим бледным светом, как и раньше, на сердце было тревожно. Корабль они нашли, и купец, вероятно, жив и здоров. Только как им выбраться с Горынычева острова, она до сих пор не придумала…

В размышлениях прошла большая часть ночи, а когда горизонт посветлел, Змей развернул одну из голов и коснулся плеча девушки.

— Смотри вперед. Видишь?

Гуша присмотрелась, и, хотя ее зрение уступало в остроте золотистым глазам Горыныча, разглядела прямо по курсу далекую темную точку на поверхности воды. Точка стремительно приближалась, разрасталась, и постепенно приняла очертания продолговатого клочка суши, воздвигшейся над морем. К левой части остров значительно повышался, образуя что-то вроде горы, густо заросшей деревьями, а справа полого спускался к волнам. Подлетев еще немного, они увидели, что опушка леса покрыта маленькими домиками, а в конце спуска, совсем рядом с берегом, замер «Прок». На мелководье копошились люди — кто-то вытягивал сети, кто-то собирал мелких морских гадов, прибитых к берегу за ночь, а кто-то чинил снасти — впрочем, завидев чудовище в воздухе, все побросали свои занятия и кинулись врассыпную.

— Ну, какие планы? — вопросил Змей, двумя парами глаз смотревший вперед, а третьей уставившийся на Гушу. — Придется тебя высадить, а самому отлететь подальше — сама понимаешь, пока я рядом, они из своих жилищ не высунуться, а то и вовсе подальше в лес убегут.

— На волшбу мне много времени не понадобится, — задумчиво произнесла девушка. — Ну то есть либо сразу получится, либо вообще не выйдет. А вот объяснять им, кто я такая и чего от них хочу, боюсь, придется долго…

— Тогда я пока поохочусь, — решил Горыныч. — А часика через два вернусь, и если они до той поры не погрузятся на корабль добровольно, применю все свои способности, чтобы помочь тебе их убедить…

С этими словами Змей резко свернул влево и полетел вдоль берега. Стараясь перекричать засвистевший в ушах ветер, Гуша завопила:

— Куда ты?! Я оттуда до домов идти час буду!

— Не боись, — самодовольно откликнулся Змей. — Хочу перед высадкой кое-что тебе показать.

Поняв, что споры бесполезны, девушка замолчала и принялась рассматривать блуждающий остров. Судя по первому взгляду, он ничем не отличался от прочих виденных ею за время путешествия островов. Верхнюю его часть, богатую лесом, пересекала неширокая река, а нижнюю покрывала густая трава лугов. Ничего удивительного в том, что незадачливые мореходы причаливали к столь гостеприимному берегу, не было.

В этот момент Змей опять совершил неожиданный маневр, на этот раз повернувшись кругом, и завис в воздухе, помахивая крыльями. Девушка добросовестно оглядела круто поднимавшийся из волн берег и учтиво обратилась к своему спутнику:

— Панорама открывается красивая, и я благодарю, что ты потратил свое время, чтобы привезти меня сюда. Но, признаться, я не вижу ничего, достойного этих усилий.

Горыныч затрясся от хохота.

— Не заметила, значит, — констатировал он, и внезапно испустил такой рев, что у его пассажирки заложило уши. Но не успела девушка высказать свое возмущение по поводу столь бесцеремонного поведения, как произошло нечто, заставившее ее потерять дар речи. Поперек суши разверзлась огромная темная щель, в которую с шумом хлынула морская вода, сам остров закачался, и вдруг прямо перед ними земля собралась в складки, отодвинулась в сторону и из открывшейся ямы на них любопытно глянул огромный круглый глаз.

— Ну и кто тут орет ни свет, ни заря? — прогудел в воздухе густой бас. — Не видишь что ли, Горыныч, я сплю. Зачем прилетел? Вроде, только вчера виделись.

— Я-то подожду, а вот спутнице моей, боюсь, недосуг ждать, пока ты отоспишься, — заявил Змей. — Ну, давай, держи перед ней ответ: по какому праву ты самовольно корабль от родных берегов похитил и в морские дали уволок?

— Замучили меня эти корабли, — недовольно отозвался бас. — Весь хвост мне якорями истыкали уже. Про вырубку леса, постройку домов и прочие бесчинства я и вовсе молчу. А главное — непонятно, как от них избавиться.

— Знакомься, — обратился Змей к Гуше, — Рыба-Кит. Видишь, недоумевает, как ему от корабля отделаться. Подсобишь?

— Так значит, тот остров, что по волнам океанским блуждает, суть живое существо? — изумленно протянула Гуша.

— А то как же. Или ты думала, что кусок земли может самочинно с места сорваться и плавание пуститься? — ответил Горыныч. — Их в синем море много таких. Только чаще всего они в тех местах обитают, куда вы, люди, на кораблях своих пока добраться не можете. Иногда на спинах своих даже людей носят — хотя, как видишь, большого удовольствия им это не доставляет.

— А как же вы рядом с нашими берегами оказались-то? — полюбопытствовала девушка.

— Сезонная миграция, — непонятно выдохнул остров. — Ничего не могу с собой поделать, зов природы. А правду ли Змей говорит, что ты можешь моряков с меня убрать?

— За этим и прилетела, — честно ответила Гуша.

— Ну, тогда за работу! — с облегчением выдохнул Рыба-Кит. — И главное, про корабль не забудь!

Горыныч отсалютовал старому знакомцу хвостом и полетел к деревеньке.

— Ну что, красна девица, разгадала ли загадку блуждающих островов? Наверное, одним морским чудом меньше стало? — лукаво уточнил он.

— Да что ты! Наоборот! — с жаром возразила Гушка. — Огромное существо, плавучее и говорящее, лесами и реками покрытое — это ли не чудо?!

Змей скептически хмыкнул и притормозил.

— Ладно, слезай с меня, — распорядился он. — Вернусь, как и договаривались, через два часа. Уж будь любезна в этот срок с моряками договориться. А не то придется мне невесть сколько здесь кружить, а я, признаться, еще от прошлого перелета не отдохнул.

Гуша спрыгнула на спину Кита, посмотрела вслед удаляющемуся Горынычу, вздохнула, приняла суровый вид и направилась к избам.

Моряки, разглядевшие, что сопровождавшего ее чудовища поблизости не видать, нерешительно вышли навстречу. Судя по количеству людей и изб, на этом Ките туземцев не обитало, и все его население составляли команда и экипаж неудачливого судна. Робость их была понятна — чего хорошего ждать от ведьмы, прилетевшей на трехглавом змее? Гуша всмотрелась в обращенные к ней лица и строго вопросила:

— Кто из вас будет купец Потап Заболоткин?

Вперед выступил высокий немолодой мужчина с окладистой бородой. Впрочем, все присутствующие заросли бородами едва не по пояс, и сейчас купца, возможно, не признала бы даже родная дочь. Гуша серьезно посмотрела на усталое лицо, отметила тоску в глазах и раннюю седину в волосах и вдруг неожиданно для всех поклонилась.

— Дочь твоя, Василиса, шлет тебе привет, — с улыбкой сказала девушка оторопевшему мужчине. — Интересуется, не изволишь ли ты, почтенный купец, домой воротиться? Уже достаточно, кажется, странствовал, пора и честь знать.

Заболоткин, от потрясения, видимо, лишился дара речи, но Гуше все же ответили. Из толпы за спиной купца послышался разноголосый гул, а один голос сердито выкрикнул:

— Издеваешься ты, что ли, над нами, колдунья?! Да если бы мы могли, неужто до сих пор не воротились бы?!

Гуша сочла нужным бесцеремонные возгласы проигнорировать, но брови на всякий случай сдвинула. Обращаясь по-прежнему только к купцу, она медленно произнесла:

— По поручению дочери твоей явилась я за тобой. Сейчас решай: доверишь ли мне свою судьбу или навеки останешься здесь, вдали от дома?

— Доверю, — ни секунды не колеблясь, ответил Потап. Гул в толпе усилился.

— Значит, собирайся и, ни секунды не медля, иди на корабль, — заявила девушка, внутренне замерев. А ну как остальные воспротивятся и не пожелают рисковать, а то и того хлеще — примутся отговаривать купца? Но шум неожиданно стих, а купец немного помолчал и твердо сказал:

— Собирать мне нечего, а с проклятого этого острова я возьму с собой только верных своих товарищей.

Остальные закивали, сперва неуверенно, потом все энергичнее.

— Тогда к кораблю! — распорядилась Гуша, радуясь, что все так оборачивается. Теперь надо не дать им времени на то, чтобы раздумывать, сомневаться и самое главное — задавать вопросы, каким это, собственно, образом им удастся покинуть остров.

— Но на корабле у нас и припасов-то нет, — раздался все тот же голос, правда, теперь не злой, а недоумевающий и принадлежащий, видимо, капитану. — Товары в трюме остались, что несъедобное, да снасти с парусами — вот и все.

— Припасы вам не понадобятся сейчас, а уж у родных берегов закупитесь, чем нужно. Золото у вас ведь тоже осталось? — изогнула бровь девушка, и больше с ней никто не спорил. Моряки торопливо поднялись на борт и уставились на нее, ожидая дальнейших инструкций.

— Теперь надо поднять якорь, — крикнула Гуша.

— А паруса как же? Ставить? — раздался вопрос.

Девушка призадумалась. Про паруса Водяной ничего не говорил.

— Нет, — ответила она, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. — Только поднять якорь и всем спуститься в каюту.

Повисло недоверчивое молчание. Потом послышалось торопливое бормотание, снова перешедшее в гул, которое внезапно перекрыл громкий голос купца:

— Делайте, как она говорит!

Заскрежетала цепь, и из воды медленно вытянулся обросший ракушками якорь, и «Прок» закачался на волнах. До слуха Гуши донесся топот ног — моряки покидали палубу, и вскоре все стихло.

Девушка поежилась. Хороша же она будет, если ничего не получится.

Стараясь об этом не думать, она извлекла что-то из сумки и произнесла заклинание.

Море перед ней опустело. Корабль исчез, словно его и не было. Полюбовавшись на дело рук своих, Гушка прикинула, сколько времени до возвращения Горыныча, развернулась и не спеша направилась к лесу.

© Анчутка — — — Дневники.Онлайн