Пьянящая южная ночь, преисполненная чарующей магией. Тихий шорох волн, лениво омывающих берег. Разлитый вокруг запах магнолий, стрекот цикад и сверчков, не стихающий до самого утра. И что-то неуловимое носится в воздухе, словно неподдающийся описанию невесомый флёр таинственности. Такого вы не найдёте севернее невысокой гряды Крымских гор и Чёрное негостеприимное море тому свидетель.
Столетия назад этими пейзажами восторгались склонные к рискованным авантюрам эллины, позже их сменили неистовые скифы, сарматы, готы и те, кто не оставил о себе никаких следов. Эта чехарда длится более двух тысяч лет: сменяются народы, культуры, названия, но неизменным остаются только горы, шорох волн, стрекот сверчков и цикад.
Небольшой городок на берегу, оживающий с наступлением сезона отпусков, выглядел достаточно уютным и гостеприимным, а наличие нескольких ночных клубов делало его еще и популярным у молодёжи. Что радовало и одновременно огорчало местных жителей, по вполне объяснимым и понятным для каждого советского человека причинам. Пьяные драки, громкая музыка, визги и крики, хамство и почти привычный свинарник, оставленный после каждого такого праздника жизни. Как говорил незабвенный Иван Васильевич: «Лепота!»
Никита не любил «активный отдых» с тех пор, как по гримасе судьбы (иначе не скажешь) несколько лет проработал в охране одного такого ночного клуба. С тех самых пор он предпочитал тихий отдых за городом в компании близких друзей, либо одиночное времяпрепровождение с книгой. Вот и в этот раз он отправился на юг в гордом одиночестве. Благо сейчас он был свободен и надеялся уже у моря исправить сие досадное недоразумение.
Вернувшись с одной из наиболее продолжительных экскурсий, Никита отложил ежедневный поход к морю, решив отлежаться до вечера с книжкой. С наступлением стремительных южных сумерек он всё-таки прогулялся по набережной мимо полудюжины кафешек под открытым небом и спустился к морю. В принципе, искупаться можно было и сейчас, но внезапный приступ лени подтолкнул его в сторону дома.
Путь к снимаемой им квартире в старой девятиэтажке пролегал мимо одного из ночных клубов ‒ «Созвездия», и первым его желанием было сделать крюк, по широкой дуге огибая сие заведение, но в последний момент он передумал и пошёл напрямик. Жизнь, как всегда, бурлила не только в самом клубе, но и в прилегающих окрестностях, поэтому Никита хотел побыстрее миновать потенциально опасный участок пути, но не успел.
Сперва его внимание привлекла девушка, подъехавшая к клубу на кастомном байке. Сплошная кожа и хром. Одетая в косуху с цветами клуба, на голове красовалась ярко-красная бандана, из-под которой выбивались чёрные волосы, облегающие джинсы и аккуратные остроносые «казаки». Несомненно, она тут же привлекла всеобщее внимание. Но незнакомка не торопилась заходить в клуб, а спокойно сидела на своём байке, разглядывая местную публику.
Никите она показалась инопланетянкой или героиней фантастической книги в стиле «назад в будущее». Он не заметил, как сначала сбавил шаг, а затем и вовсе остановился.
‒ Такого не бывает! – сказал он сам себе, продолжая разглядывать байкершу. Тут не могла не случиться простая, даже тривиальная история: девушкой заинтересовались местные «мачо» всех мастей и любого разлива. По одному, а то и парами, они потянулись к наметившейся «жертве». Первых двух она отшила, не вынимая изо рта сигарету. Третьему пришлось объяснять дважды, но четвёртый и пятый, учтя ошибки предыдущих кандидатов, взяли девушку в клещи, и разговор стал быстро приобретать оттенок грозовой тучи. Другими словами, русский мат, сдобренный неуклюжими попытками пьяного флирта и хватанием за руки в виде приправы.
Никита, который насмотрелся на быдло во всей его, понимаешь, красе, собрался вмешаться, но девица его опередила. Внезапно привстав и упираясь руками в руль, она со всей силы ударила ногой в лицо одного «ухажёра» и, соскочив с мотоцикла, врезала открытой ладонью в нос другого.
Картина, что говорится, маслом!
Пока Никита нашаривал на асфальте собственную челюсть, байкерша снова уселась на сиденье своего мотоцикла и закурила новую сигарету. Спустя некоторое время поверженные кавалеры зашевелились и с трудом оторвав себя от земли, пошатываясь, побрели в клуб. При этом они бросали на невозмутимо курящую девушку полные злобы и жажды справедливого отмщения взгляды. Не надо быть прорицателем, чтобы догадаться: недоноски отправились за подмогой. И ведь всё равно, что получили за дело, да еще и от женщины. Как это так?! Собрать стаю и вернуться за реваншем. Ату её, ату!
Коллеги Никиты не спешили вмешиваться, а из этого следовало два вывода: либо охранники знали эту компашку и предпочитали не влезать, либо следовали принципу «за дверьми клуба ‒ хоть потоп, нас это не касается». Что ж, с одной стороны, их можно понять, мы приехали и уехали, а им здесь жить, но с другой…
Наконец, двери клуба распахнулись, щедро выплескивая в ночь звуки рэйва и отблески «юпитеров». Группа поддержки была внушительной – к двум неудачникам присоединились еще четверо парней и три девицы. Ну вот, теперь можно инсценировать Полтавское сражение во всём, понимаешь, его размахе. По мере приближения группы Никита стал смещаться ближе к эпицентру грядущего события и едва не опоздал к началу!
Видя численность противников, байкерша не стала ждать, пока её окружат, взяв в кольцо, а сама рванула в атаку. Первому же достался удар кулаком в лицо, сдобренный добрым пинком в причинное место. А дальше завертелась настоящая карусель! Никита вклинился в тот момент, когда одна из девушек заносила бутылку из-под пива над головой вошедшей в раж байкерши. Перехватив руку, Никита выбил бутылку и отшвырнул прочь юную охотницу за острыми ощущениями в сторону. И тут же сам пропустил удар, от которого зазвенело в голове. Закрываясь, Никита обернулся, принимая еще пару ударов на предплечья, и ответил сам, сначала правым джэбом, а затем левым боковым. Минус один.
Тем временем количество дерущихся быстро стало увеличиваться. Подключались все кому не лень, и драка стала быстро перерастать в побоище, когда первоначальные причины были давно уже забыты или же, говоря словами господина Портоса: «Я дерусь, потому что дерусь!»
Пробившись к незнакомке и свалив по дороге еще двух «бойцов», Никита схватил её за плечо и сразу же пожалел о содеянном – молниеносно отвернувшись от избиваемого парня, байкерша нанесла ему мощный прямой. Слава Богу, он инстинктивно ожидал чего-то подобного, поэтому сумел увернуться и, отпустив черноволосую валькирию, крикнул, показывая себе за спину:
‒ Давай выбираться!
Но на этой фразе Никита осёкся, потому что взгляды его и незнакомки на мгновение пересеклись. Раньше он видел подобное только в фильмах ужасов, когда на человеческом лице горели два жёлтых волчьих глаза. Теперь же он увидел такое вживую. Лицо байкерши искажал звериный оскал, казалось, еще немного и из-под верхней губы покажутся клыки. Никита отшатнулся, но выброшенный мозгом в кровь адреналин смягчил испуг, он мотнул головой в сторону её мотоцикла:
‒ Сматываемся! Сейчас приедет «Беркут»!
До байкерши дошёл смысл его слов, она кивнула, и черты лица вновь приобрели завидную миловидность, а заодно исчезли и звериные глаза. Добежав до мотоцикла, она запрыгнула на сиденье и сразу же ударила по газам, распугивая стоящих поблизости праздных зевак, снимающих «Полтавское сражение» на телефоны, чтобы показывать друзьям и знакомым, ну и выложить в сеть с ценными комментами.
Словно в тумане, Никита покинул опасную зону как раз в тот момент, когда ночную тишину разорвали звуки полицейских сирен.
«Не может быть! Не может быть!» – пульсировала в голове безумная мысль. Он брёл по ночному городку, забыв о естественном желании спать, совершенно сбитый с толку. В его стройной системе жизненных ориентиров только что образовалась брешь, которая с неимоверной скоростью заполнялась мглой. Несмотря на тёплую крымскую ночь, Никиту бил озноб, холодный пот выступил на лбу и висках, но он не мог даже поднять руку, чтобы утереться. Ноги сами автоматически несли его куда-то, словно мозг забыл, какую команду им нужно дать. Сам факт, что он прикоснулся к чему-то неведомому, пугал и пьянил одновременно.
Медленно приходя в себя, юноша с удивлением обнаружил, что уже покинул центр города и теперь идёт по дороге к старому пионерлагерю, теперь, правда, перекупленному и перестроенному в частный пансионат. Днём за небольшую плату на проходной можно было погулять по его аллеям, спуститься к морю или наоборот, подняться на Аю-Даг. Глубоко вдохнув ночной воздух, Никита поплёлся дальше вдоль, казалось, бесконечного забора. Пару раз его освещали фары проносящихся машин, из которых неслась разудалая музыка и крики резвящейся молодёжи. Погружённый в свои думы, он не сразу услышал мягко урчащий звук работающего на малых оборотах мотоцикла и встряхнулся лишь тогда, когда мотоцикл остановился рядом с ним:
‒ Эй, парень?! – окликнул его женский голос с лёгкой хрипотцой. – Спасибо за помощь. Для вас это теперь редкость.
В её глазах не было той дьявольской желтизны, что напугала его возле клуба. Никита сглотнул вдруг вставший в горле комок и попытался унять бешено скачущее сердце, но слова упорно не хотели покидать его рта, что не укрылось от незнакомки. Она улыбнулась, блеснув белоснежными зубами:
‒ Я так понимаю, что ты кое-что видел? – она пошевелила пальцами, изображая некую неопределённость. Никита смог только кивнуть. В голосе байкерши слышался едва уловимый акцент, и этот факт его неожиданно успокоил. Он еще раз сглотнул стоявший комок и произнёс, с облегчением отмечая, что голос не дал «петуха»:
‒ Ты – не человек!
Девица в голос засмеялась низким, рокочущим смехом, так не вяжущимся с её внешностью. В её глазах поселился выводок маленьких бесенят:
‒ А ты наблюдательный! Надеюсь, эти ублюдки ничего такого не заметили, хотя я всегда могу сказать, что у меня были одеты линзы. Не хотелось бы видеть свой портрет в какой-нибудь «жёлтой газетёнке» или того хуже ‒ на ютубе!
‒ Читаешь подобный мусор?
‒ Нет. И тебе не советую, ‒ снова улыбка.
‒ Но кто ты?
‒ Что, вот так, сразу?! Даже имени не спросишь?
Юноша смутился.
‒ Да я как-то…
‒ Растерялся, ‒ подсказала байкерша.
‒ Есть немного.
‒ С вами, людьми, всегда так, ‒ разоткровенничалась незнакомка. – Будете писать книжки, снимать фильмы, петь песни, но стоит показаться вам на глаза, как тут же впадаете в ступор или обращаетесь в соляной столб. Вот, примерно, как ты сейчас.
‒ Меня Никита зовут, ‒ наконец сумел вставить юноша.
‒ Уже лучше. А меня Тама.
‒ Тамара? – уточнил на всякий случай Никита.
‒ Тамарис, ‒ усмехнулась байкерша.
‒ Я так и понял, что ты не русская.
‒ А ты не глуп. Хочешь прокатиться со мной?
‒ В логово волков?
‒ Почти…
‒ Честно? Нет. Вдруг ты меня съешь, а я не хочу быть завтраком с доставкой.
‒ Хотела бы убить, убила! А не спрашивала для этого разрешения. – Она так спокойно об этом сказала, что Никита ей сразу поверил, стараясь незаметно отодвинуться от новой знакомой, которая в ответ на его телодвижения лишь весело засмеялась.
‒ А у меня есть выбор?!
‒ Выбор есть всегда, ‒ заявила Тама, заводя мотоцикл. Только сейчас Никита рассмотрел на переднем крыле хромированную фигурку бегущего волка.
– Обещаю не причинять тебе намеренный вред, — произнесла она, поднимая правую руку.
‒ Ну тогда поехали, что ли.
‒ Садись сзади и хватайся покрепче. – крикнула она, выжимая ручку газа, заставляя байк взрыкнуть, словно живое существо. ‒ Поедем быстро!
Никита обхватил талию Тамы, сквозь твёрдую кожу косухи чувствуя еще более твёрдые мышцы спины и живота. Ночной воздух разорвал рёв освобождённого чудовища, но это было последнее, что отметил юноша до того, как безумная девица разогнала мотоцикл до невероятной скорости.
«Так вот ты какой – песец…» – с тоской подумал Никита, хватаясь за байкершу, как утопающий хватается за соломинку.
С трудом приоткрыв один глаз, он смог заметить лишь проносящиеся с немыслимой скоростью дорожные фонари, да изредка мелькающие дорожные знаки. Полностью же открыть глаза он решился только тогда, когда, захрустев галькой, мотоцикл остановился.
‒ Живой? – спросила Тама.
‒ Не твоими стараниями, ‒ буркнул Никита, с трудом разжимая собственную хватку. – Мне кажется, что я уже умер и это ‒ Чистилище.
Наконец он огляделся, чтобы понять, куда завезла его безумная байкерша. Мотоцикл стоял на маленьком галечном пляже, со всех сторон окружённом заросшими лесом склонами гор. Возле самой воды горел костёр, вокруг которого расположилось трое мужчин и одна женщина. Одеты они были, в отличие от Тамы, совершенно по-летнему, то есть, в шорты и футболки, не скрывающие их телесную мощь.
‒ Кто это? – шёпотом спросил Никита.
‒ Старейшины.
‒ А…
‒ Кого это ты привезла, Тама?! – поднялся им навстречу один из мужчин, и от звуков его голоса ноги Никиты сделались совершенно ватными. Он был вынужден даже облокотиться о байк, чтобы не упасть на колени. Казалось, в нём слились звуки камнепада, рёв зверя и величие стихии. Этот голос мог принадлежать только вождю, вожаку стаи, но не простому смертному. Этот человек был настоящим гигантом, даже отсюда Никита видел, что незнакомец выше его на голову, а это значит, что росту в нём больше двух метров. Длинные руки бугрились мускулами, то сжимая, то разжимая кулаки.
‒ Смертного, Митридат! – ответила девушка, опускаясь при этом на одно колено.
‒ Кандидата, ‒ подхватила одна из женщин, тоже поднимаясь и становясь рядом с гигантом. В её голосе слышались отзвуки грозы и шум ветвей в омытом дождём лесу. – Иди сюда, мальчик.
Никита успел увидеть, как полыхнули жёлтым её глаза, и сразу же её голос стал походить на аркан. Он тянул, манил, призывал множеством голосов подойти, подползти на коленях, по-щенячьи подставляя беззащитный живот. Сейчас! Немедленно! Нельзя сопротивляться зову Королевы. Всё внутри него трепетало, требуя немедленно двигаться.
‒ Иди, не бойся, дурачок, ‒ мягко подтолкнула его женщина. И сейчас в её голосе слышалась вся материнская любовь в мире, вся её ласка. Двое других мужчин тоже встали, рассматривая его, но делали это молча. На негнущихся ногах Никита сделал один шаг, другой и понял, что остановиться уже не может. Собственное тело предало его, не в силах сопротивляться зову. Мелькнуло лицо гиганта, на нём застыло разочарование.
«Ах, ты ж», — разозлился Никита, собирая в кулак остатки воли. Он сконцентрировался на ногах, пытаясь вернуть себе над ними контроль. И у него стало получаться – движения замедлились, а потом и вовсе остановились. Но какой ценой! По его лицу тёк пот, руки и ноги дрожали так, словно он пробежал марафон, грудь вздымалась и опадала, как кузнечные меха.
‒ Он устоял, Бранн, ‒ донёсся до слуха Никиты голос одного из названных Тамой старейшин. – Гони монету.
Юноша обвёл взглядом всех собравшихся:
‒ Что вам от меня нужно?
‒ Нам? Ничего. А что нужно тебе, кандидат?
‒ Мне?
‒ Ну да. Никто случайно не оказывается ночью на этом пляже, если ему чего-то не нужно. От Луны, от моря, волн, бегущих облаков. От самой жизни, в конце концов, ‒ пророкотал Митридат.
‒ Но меня привезла ваша сумасшедшая подружка! – возмутился юноша.
‒ Она тебя пригласила, но согласился ты по собственной воле.
‒ Хорошо, хорошо! Меня привёл интерес. Вы же ведь оборотни?! – понижая голос, спросил он, по очереди оглядывая каждого сидящего у костра. Тама, скромно потупясь, осталась стоять у байка. К костру её звать не спешили.
‒ Вообще-то, мы ругару.
‒ А это что-то меняет?
‒ Чисто технически мы не ждём полнолуния, чтобы распрощаться с мозгами и начинать жрать всё подряд, как в тупых ужастиках. Живём, правда, чуть дольше, чем вы, но не как кровососы.
‒ Они тоже существуют?!
‒ Еще как, мой юный кандидат, еще как!
‒ То есть, вы мне сейчас перечислили плюсы. А минусы?
‒ Нам приходится много путешествовать.
‒ И воевать, ‒ мрачно вставил молчащий до сих пор старейшина.
‒ Аларик! – возмутилась женщина. – Ты напугаешь нашего гостя.
‒ И так понятно, что раз мальчишка сумел устоять перед твоим Зовом, он нам нужен. Он нужен клану. Но правило гласит, что кандидат должен сам, без принуждения принять решение. А если мы будем врать ему с самого начала, его сердце исполнится злобой от того, что раз принятый путь уже не оставить.
‒ Аларик прав, Маниша, ‒ громыхнул вожак. – Предоставим решать всё человеку. Ты слышал старейшин, ‒ обратился к нему Митридат. – У нас нет времени травить тебе байки о нашем мире. Клянусь, что введу тебя в курс всех событий, если ты примешь правильное решение.
‒ А если я выберу неправильное?
‒ Забудешь всё, что с тобой сегодня происходило и заживёшь обычной человеческой жизнью.
‒ Заманчиво! Но я хотел бы подумать, если мне будет дозволено.
‒ Почему бы и нет, ‒ пожал широченными плечами вожак. – Завтра утром мы будем ждать твой ответ.
‒ А как я вам его сообщу?
‒ Просто выйди и иди по улице. Мы сами найдём тебя.
Никита молча поклонился и, повернувшись, пошёл к мотоциклу, чей мотор тут же ожил. Тама уже сидела на спине своего железного коня, глядя в противоположную сторону.
‒ Скажи мне адрес, я тебя отвезу, ‒ каким-то бесцветным голосом произнесла она. Никита назвал и снова вынужден был вцепиться в своего водителя. Пока они ехали, он настойчиво пытался понять – сон или явь сейчас происходит. И не пора ли проснуться. Он даже пытался себя ущипнуть. Ничего не вышло. Доставив пассажира до места назначения, Тама, не прощаясь, уехала в ночь, сердито выжимая газ. Поднявшись к себе, Никита первым делом полез в душ, но горячую воду уже отключили, и он вынужден был наскоро обмываться холодной водой, что не добавило ему настроения, зато взбодрило. Спать, как это ни странно, не хотелось и он, включив телевизор, механически смотрел на дёргающиеся картинки.
Правда, скоро ему это надоело, и он отправился спать, хотя и отдавал себе отчёт, что после всего, что случилось с ним в эту ночь, заснуть будет для него проблематично. И не заметил, как уснул.
Проснулся он за пару минут до трезвона будильника и, пошатываясь, побрёл в ванную. Скривился, увидев своё отражение, но набрался сил и почистил зубы. Затем выпил утренний кофе и, взяв полотенце, отправился на пляж. Но едва выйдя из дома, он увидел Таму, в лёгком сарафанчике идущую ему навстречу.
‒ Ты ждала меня всю ночь? – спросил Никита после дежурного «Доброе утро!»
‒ Да. – Просто ответила она. – Что ты решил, Никита?!
Никита ничего не ответил. Разглядев, где был припаркован её байк, он не спеша отправился к нему и сел на пассажирское место, искоса взглянув на стоящую столбом Таму.
День обещал быть жарким.
© Денис Пылев, 2017 год
Другие авторы / Сборник рассказов
