***
Планета Верланд. Входит в состав Альянса. Приведена к присяге в 34859г.
Классификация: Агропромышленный мир.
Форма правления: Губернаторский совет.
Статус: находится в состоянии мятежа. Нарушены клятвы верности в результате деятельности культов Хаоса.
Рекомендовано привлечь ближайшие полки Гвардии Альянса. Высокая степень моральной угрозы.
***
«Мы отступаем… Их слишком много… Вызывайте авиацию, и да поможет нам Бог! Наши координаты…»
За две недели до высадки. Последний радиоэфир Командующего войсками Альянса на Верланде, генерала-прокуратора Джиимса. 23.08.35068

***
Все думали тогда, что шести полков гвардии хватит, чтобы подавить мятеж. Но как мы ошибались. Космопорт Судрака встретил нас тишиной и едким запахом горящих покрышек. Пахло разлитым топливом. Наши «Орлы» с трудом сели на потрескавшийся сталебетон. И хотя никто не мешал высадке, мы чувствовали чьё-то злое присутствие. Будто невидимый монстр из-под кровати в детстве. Наш Шестой Дакийский был направлен в сторону столичного мегаполиса, занимавшего огромную территорию посреди пустошей. И вот среди бескрайних полей, покрытых хилой растительностью, мы впервые встретили Врага.
Город маячил в дымке работающих труб, бесчисленных мануфактур, заводов и фабрик. В мирное время на которых работали миллионы верноподданных Альянса. Но сейчас это место напоминало выгребную яму. Мы слышали страшные крики и вой. Хотя на всей планете не сыскать двух диких зверей. Всех их давно отловили. Из штаба поступил приказ носить респираторы постоянно. Он страшно тёр и мешал прицеливаться. Но никто не жаловался. Привыкли.
Позади пеших колонн двигались танки. Могучие повелители войны вздымали клубы пыли, грозно ревя движками. Не знаю, как другим, но мне становилось спокойней, когда их стальные тела обгоняли нас на привалах. Что может противиться их воле? Ответ я получила очень скоро.
Первое боестолкновение произошло ночью. Не знаю, как они подобрались к нам вплотную. Не было ни показаний радаров, ни данных разведки. Часовые на постах даже наверное не поняли, что их убило. Тишина нарушилась диким воем, и вот уже среди нас их размалёванные, искорёженные лица. Кожа изукрашена странными татуировками, от одного взгляда на которые начинало мутить. Многие перестали быть людьми, превратившись в чудовищ, лишь отдалённо напоминая подобие божественного творения. Самым страшным было молчание. Все они нападали молча. И только сблизившись с врагом я поняла в чём дело. Их рты были зашиты чёрными нитками или проволокой. Но кто тогда выл?! Об этом мы узнали чуть позже.
Полковника Жатецки убили одним из первых и командование принял капитан Фильбрас. Отстранённый, молчаливый командир с тяжёлым взглядом. Солдаты его побаивались, но уважали. Он сумел организовать оборону и мы отбросили ночных гостей. Больше они не нападали. Утренний подсчёт потерь поверг нас в ужас. За ночь мы потеряли около трёхсот гвардейцев. Еще с полсотни валялись прямо на земле у палатки полевого хирурга. С его слов не все смогут дожить до полудня. А потом всё стало совсем плохо. Связь оборвалась. Враг нападал постоянно, выматывая нас бесконечными атаками. Тогда-то нас и вызвал капитан Фильбрас.
— Снайпер Каминска. Снайпер Джимаури. Прибыли по вашему приказу.
В палатке капитана было накурено. В углу лежала раскрытая аптечка, возле которой грудой валялись окровавленные бинты. Запах крови бил в ноздри, заставляя морщиться. Сам капитан напоминал мертвеца – бледное, без кровинки лицо, глубоко запавшие глаза. В которых бился огонёк жестокого безумия. Санитар только закончил перевязку и собирал вещи. Фильбрас обвёл нас поочерёдно пытливым взглядом. Бегло взглянул на удлинённые снайперские лазружья.
— Эстре делла Камински. Снайпер первого класса. 156 доказанных убийств.
— Так точно, сэр.
— Лавира Джимаури. Снайпер первого класса. 142 доказанных убийства.
— Всё верно, сэр.
— У меня для вас есть задание. Вы видели, что в бой, этих, — тут капитан запнулся, подыскивая слова, — существ ведут командиры. Какая-то иерархия командования у них осталась. Поэтому, важно быстрее вывести из строя командную цепь. Действуйте по своему усмотрению. Вопросы?
— Один, господин капитан.
— Говорите, рядовой Джимаури.
— Мы пойдем отделением? Или вы отдаёте приказ только нашей паре?
— Отделением.
— Тогда, разрешите приступать.
— Разрешаю. И Каминска?
— Да, сэр?
— Вернитесь живыми.
— Я так и собираюсь поступить, сэр.

В нашей группе осталось восемь человек. Все профи. Но и задача стояла из ряда вон. Выдвинулись мы этой же ночью. Спрятаться на равнине было почти невозможно. К тому же все атаки врага начинались из пригородов Адаленда. Где, по видимому, располагались их части. Или что у них там может быть. Настроив передатчики на одну волну, наш отряд растворился в тенях уходящего дня.
— Командир, вижу противника. В количестве десяти единиц.
— Статус.
— Просто сидят у костра. Странно как-то…
— Что не так, Годрик?
— Они пялятся в огонь все десять минут, что я за ними наблюдаю. Не шевелясь.
— Командир есть?
— Да. Он…он не человек. Мутант какой-то. Великий Боже! Он просто ужасен!
— Отставить истерику, Годрик. Сбор у скалы, «орлята». Через пять минут.
Слова Годрика оказались правдой. Мутанты, как единодушно стали мы называть верландцев, тупо глазели на пламя. Как истуканы. Их командир, покрытый чешуёй громила, сидел в стороне, вглядываясь во что-то лежащее на ладони. Рассредоточившись, мои «орлята» открыли огонь. Бесшумные хлопки выстрелов с нескольких позиций, быстро покончили с мутантами. Но когда командир выскользнул из мира грёз, ситуация едва не вышла из-под контроля. Две пули, выпущенные по нему, просто отскочили от чешуи. Пришлось всадить ему пулю прямо в налитый кровью глаз.
Словно обрывки теней, несомых ветром, мой отряд собрался у поверженных тел за кругом света. Нас интересовал командир. Вблизи он оказался еще отвратней. Лораг раскрыл его ладонь, пальцы которой оканчивались когтями. В ней оказался зажат осколок зеркала. Не успела я одёрнуть Лорага, как этот дурак заглянул в него. Глаза гвардейца моментально остекленели. Рот открылся в немом крике, потекли слюни. Нормальный человек превратился в идиота за мгновение. Хорошо, что Лавира прикладом свой винтовки окончила эту передачу.
Пока приводили в чувство несчастного Лорага, я пошарила по карманам их вожака. Ничего. Ни документов, ни карт, ни шифровок. Даже личных вещей не было. Ко мне подошла моя напарница:
— Он очухался, командир.
— Хорошо. Как себя чувствует?
— Вроде ничего. Говорит голова раскалывается.
Выглядел гвардеец не то чтобы плохо, но в глазах застыл ужас. И это не пыль, выбить его из человека парой ударов не выйдет.
— Ты можешь выполнять задание, солдат?
— Да, командир.
— Больше никакой самодеятельности, Лораг. Или хочешь попускать слюни как они?!
— Нет, мэм!
Осколок мы всё-таки забрали, упаковав с превеликой осторожностью в контейнер. Чтобы не рисковать, несла его я сама. Пускай учёные из штабной роты ломают свои головы. Но первые ростки страха это происшествие всё таки пустило. Люди бояться того, чего не понимают. А на этой планете нас окружало всё не понятное, к тому же злое и агрессивное.
Уже к середине ночи мой отряд занял позиции на окраинах города. Сделать это оказалось легко. Рабочие районы, казармы, жилые модули, все оказались покинутыми. Брошенными. Казалось, люди просто встали и ушли, забыв о своих домах. И что самое страшное, друг о друге. Где-то впереди слышались завывания и нестройный гул голосов. Периодически раздавались выстрелы. Город ворочался во сне, как большой, жуткий зверь.
Проведя перекличку, я связалась с капитаном. Несмотря на раны, он не спал, ожидая сеанса связи. Доложив о текущей ситуации, я рассказала о происшествии с Лорагом. Капитан Фильбрас сказал, что из соседних подразделений пришли сведения о подобных происшествиях. Отметив, что мы поступили правильно, он прервал сеанс. Я поплотней укуталась в хамелеоновую накидку и попыталась уснуть. Сначала сон не шёл, но упражнения из його-рашны, успокоили мой взбудораженный разум. Где-то от меня в паре домов засела Лавира. Мы с ней напарницы уже полтора года. И понимаем друг друга без слов. Но на этой планете всё по другому. Помогут ли нам здесь наши навыки? Кто знает. В конце концов я отбросила сомнения и ухватила за хвост ускользающий сон.
— Командир, — раздался в наушнике голос Лавиры, — они идут.
Сбросив обрывки сна, как платья, которые я носила когда-то в другой, гражданской жизни, я подобралась к окну. Рассвет едва заалел, понукаемый восходящим светилом. И тональность криков в глубине улиц поменялась. Они двигались в нашу сторону. Сначала слышны были лишь выстрелы и шум, затем пол стал подрагивать. А вскоре задребезжали стёкла. Это могло значить только одно. Огромные массы живой силы и техники пришли в движение. Тысячи ботинок ударили по камнебетону, двигаясь в такт неслышным командам невидимых командиров.
— Огонь по готовности. Затем смена позиции. Нам нужен их главарь, «орлята». — Мои бойцы ответили щелчками раций, соблюдая режим тишины. А потом началось…
Это напоминало прилив. Огромные массы бывших некогда людьми существ текли по улицам истерзанного города. Плотными рядами они стекали к воротам, за которыми раскинулись равнины. Там, где сейчас окапывались наши товарищи. В одном строю неслись мутанты, люди и вообще какие-то непонятные твари. Наверное это они выли ночью. Всех их объединяло выражение бешенной злобы на лицах и мордах. У многих были зашиты рты. Вот и первая подсказка! Командир не может отдавать приказы молча. Значит тот, у кого не зашит рот, является старшим. Поделившись новой вводной с подчинёнными в нарушении радио тишины, я приникла к оптическому прицелу своей винтовки. Великий Боже! До чего же мерзкие твари проносятся там внизу. Я никогда не была религиозной, но слова об ужасах Той стороны всегда представляла особенно ярко. И вот в этой жизни, а не в посмертии, получила возможность увидеть всё собственными глазами.
Наши испытанные лазерные винтовки «Майрбах» с усиленной оптикой давали прекрасную возможность стрелять на полтора километра. Беззвучно. Точно. Убойно. За годы службы винтовка стала продолжением меня. Словно в ней текла моя кровь, сокращались мои мышцы. Только сердце… Сердце просило совсем иного. Ему, предателю, хотелось любви, чувств, эмоций. Хотелось трепета свиданий, ласковых слов, произнесённых шёпотом. Объяснений и признаний. Хотелось, чтобы в моей жизни был кто-то. Кто-то очень для меня важный…
— Командир, — раздался шёпот Индры. – Что-то происходит. Взгляни на три часа от тебя.
Индра была очень серьёзной, замкнутой девушкой. Записавшейся в гвардию добровольцем откуда-то с центральных планет. Ходили слухи о какой-то трагедии, о влиятельных родственниках. Но, несмотря на это, она была первоклассным убийцей. И не нарушила бы приказа из-за ерунды.
Перебежав к другому окну, я приникла к прицелу. Толпы мутантов собрались на какой-то площади. Их были десятки тысяч. Они, словно термиты, облепили все дома вокруг, скандируя понятные лишь им лозунги. Должно быть для них это важно. А значит, важно для нас:
— «Орлята»! Меняем позицию. Огня не открывать. Цель – площадь. Что-то там происходит.
Труднее всего перемещаться по незнакомому городу при свете дня. Но нам удалось занять выгодные позиции. Лораг и Свельд остались прикрывать наш возможный отход. Все остальные в этот миг приникли к своим окулярам. Действо, разворачивающееся на площади, вызвало у меня приступ рвоты. В центре горел огромный костёр, возле которого в диковинном камлании, выдавали коленца бывшие некогда людьми мутанты. Их можно было бы назвать шаманами. А с высокого помоста за этим наблюдал их лидер.
Внешне он ничем не отличался от обычных людей. Но стоило ему открыть рот, как звуки, вылетавшие из него, превращали толпу в жаждущую крови стаю. Рядом с помостом, на вбитых сваях были растянуты простые гражданские. Истерзанные тела которых еще шевелились. А при звуках голоса лидера, из тел били струи крови.
— Индра и Годрик. Ваша цель шаманы. Вирен и Клорди. Убиваете всех командиров, что определите. Лавира. Мы с тобой берем на себя их вождя. Отрубим голову гидре, глядишь тело само сдохнет. Мы стреляем первыми. Остальные следом за нами. Время операции пятнадцать секунд. Затем отходим к точке выхода.
С этого момента, вся наша жизнь подчинена одному выстрелу. Мы сможем сделать лишь его, прежде чем всё покатиться в тар-тарары. Я чувствовала волнение Лавиры. Но знала, что рука её не дрогнет.
Даже держать это существо на прицеле было невыносимо трудно. При взгляде на него глаза слезились, сбивая прицел. Но подойти ближе было нельзя. Не знаю как, но я чувствовала, что взгляд на него вблизи будет сродни взгляду в проклятое зеркало. Широкие одежды их глашатая носили глубокий багровый цвет. Цвет сгустившейся крови. Худое, аскетичное лицо не носило признаков мутации. И от этого становилось только хуже. Я взяла его на прицел и прикрыла глаза. «Не смотреть. Не смотреть. Не сейчас. Рамин. Джавс. Треск!»
Лёгкий выдох. Открытые глаза, свободные от чар лидера. И плавный спуск. Тонкий луч вырвался из дула моей винтовки, и его тут же продублировал выстрел Лавиры. Голова лидера исчезла в облаке крови. И тут же, словно по мановению волшебной палочки, стали падать командиры мутантов и шаманы. Их словно выкосил невидимый ветер. Смертельный ветер.
— Отходим! Отходим!
Я кубарем скатилась по лестнице, ведущей в небольшой внутренний дворик, из которого можно было пройти на соседнюю улицу. Тем временем рёв ярости ударил в небеса. Мутанты носились по кругу. Потеря вождей сказалась самым благоприятным образом. Оставшись без командиров, мутанты потерянно метались по площади, растекаясь по прилегающим улицам.
Мы соединились с Лорагом и Свельдом, на бегу обмениваясь информацией. Выйдя на связь с капитаном Фильбрасом я доложила о выполнении задания.
— Выбирайтесь оттуда, мы постараемся прикрыть ваш отход, — были его последние слова, до того как открылся настоящий ад.
Очень скоро нам на хвост села целая орда мутантов. Над нашими головами со свистом проносились лазерные лучи и пули из автоматического оружия. Первым мы потеряли Свельда. Затем Годрика, раненого в ногу. Еще некоторое время мы слышали выстрелы его винтовки. Затем тишина, крик боли и рёв торжествующей толпы. Вырвавшись из города, мы бросились вперёд. Хотя понимали, что при свете дня шансы уйти минимальны. Неожиданно нам на встречу устремились конверсионные следы ракет. Где-то вдали раздался многоголосый гром и в стены столицы ударили снаряды нашей артиллерии. Крик радости вырвался из наших глоток, но до спасения было еще слишком далеко.
Навстречу нам летели не только снаряды наших орудий, но и выстрелы мутантов. Очень скоро нас прижали к земле перекрёстным огнём. Моя команда укрылась в старых развалинах. Мы отстреливались, выкашивая самых рьяных. Но на их место вставали новые. И так до бесконечности. Очень скоро начали заканчиваться заряды винтовок. Первым замолчала винтовка Лорага. Он достал лазерный пистолет и гранаты. Оружие ближнего боя. Последний довод.
А потом начались потери. Клорди лишился руки и получил осколок в ногу. Мы перевязали его, но воевать он больше не мог. Вирен зарезал бесшумно подобравшийся мутант. Лораг сошёлся в рукопашную с еще одним. Ему на помощь бросилась Индра. И оба они погибли в яркой вспышке плазменной гранаты. На месте их боя осталась здоровая воронка с оплавленными краями. Остались я и Лавира. Как и всегда. Мы вдвоем против всего мира. У неё осталось четыре выстрела, у меня три. И по две плазменных гранаты…
***
Из показаний рядового Шестого Дакийского, Клорди Тапрески:
«Я видел, что командир и Лавира, то есть рядовая Джимаури, спрятались в траншее. Я к тогда уже и шевелиться не мог. Только смотрел. К этому времени они обе были ранены. Они перевязывали друг друга несколько раз. А потом у них кончились патроны. Я на некоторое время потерял сознание. А когда пришел в себя, их окружила толпа мутантов, штук десять – пятнадцать. Командир и Лавира, то есть…. Простите. Они поднялись, а в руках плазманаты. То есть гранаты плазменные, вот. Ну и они их активировали. Я чуть не ослеп от вспышки и снова потерял сознание. А потом меня нашли наши….

Вечной памяти Наташи Ковшовой и Марии Поливановой.
Подруги Маша и Наташа вместе стали снайперами, вместе призвались добровольцами, вместе обороняли Москву в составе 3-й коммунистической дивизии, с января 1942 вместе переведены в 528-й сп 130-й сд 1-й ударной армии. Вместе, одним приказом награждены орденом Красной Звезды; поносить награду им, правда, не довелось — приказ по фронту был подписан только 13 августа 1942 года. А на следующий день они вместе приняли свой смертный бой. Звание Героев Советского Союза им тоже было присвоено вместе, одним Указом. И лежат они тоже вместе, в деревне Коровитчино Старорусского района Новгородской области.
Строки из представления к награде Наташи Ковшовой:
«… 14 августа 1942 года полк вел наступательный бой севернее р. Робья. На один из ответственных участков, где противник особенно мешал продвижению нашего подразделения, была выдвинута лучшая снайперская пара — Ковшова и Поливанова. Они метко разили фрицев, уложив их в этот день до 40 штук.
В процессе боя вышел из строя командир снайперской группы. Командование группой снайперов приняла на себя Наташа Ковшова. В это время немцы пошли в контратаку. Хладнокровно, не открывая себя, снайперы подпустили фашистов на близкое расстояние и по команде Наташи открыли меткий губительный огонь. Десятки трупов фашистов остались в 30 метрах от группы снайперов. Контратака немцев захлебнулась, и они отступили. По месту расположения снайперов противник открыл бешеный минометный огонь. Мины ложились кучно, не оставляя живого места. Одновременно немцы, собрав силы, снова пошли в контратаку.
Снайперы, воодушевленные мужеством девушек, не отступили ни на шаг. Группа их редела, но они всё время вели меткий огонь по врагу. Маша и Наташа были ранены.
Вскоре из группы снайперов в живых осталось только трое: Маша, Наташа и снайпер Новиков, но стрелять могли уже только Маша и Наташа.
Девушки условились бить врага до последнего. Несмотря на страшную боль еще не перевязанных ран они продолжали вести меткий снайперский огонь. Патроны были на исходе. Ковшова была вторично ранена. Немцы кричали «Рус, сдавайс!» Наташа ответила: «Проклятущие! Русские девушки живыми не сдаются!» — и выпустила последнюю пулю в офицера, свалившегося замертво. Вторично ранена была Поливанова. У девушек остались 4 гранаты. Немцы были совсем близко. Наташа и Маша бросили гранаты. Ещё несколько фрицев взвыло.
Ведя ураганный огонь из автоматов, фрицы подползали всё ближе. У Ковшовой и Поливановой появились новые раны. Девушки молча поцеловались и приготовили гранаты. Они теряли последние силы, и немцы прекратили стрельбу, решив захватить их живыми. Когда обнаглевшие фрицы подползли совсем близко и наклонились над девушками, те неожиданно приподнялись. Раздалось два взрыва. Около десятка фрицев было уничтожено.»

© Денис Пылев, 2016 год

Другие авторы  /   Сборник рассказов

Небо рыдало. Рыдало отчаянно, самозабвенно. Как ребенок, плачущий так, что кажется — вот оно, настоящее горе. Горе горькое. И этот плач длился уже не один час. Тяжелые струи-косы спеленали небо, хлеща по земле. Казалось, они тянутся навстречу друг другу. А может это из-за туч, которые, словно объевшиеся водорослями бегемоты плыли так низко, что вот- вот должны были зацепиться за шпили на башнях.
На крыше старинного замка Хиташпы, к ночным звукам, добавлялся стук капель по каменным выступам, стенам, черепице. Дождь создавал здесь свою симфонию, вплетая в нее все новые и новые звуки. Когда, казалось бы, в мире не осталось сухого места, я почувствовала, что могу шевелиться. За это я люблю летние дожди, когда моего, прогретого солнцем за день тела, касались первые капли, предвещающие скорое избавление от зноя. Так будет и в этот раз.
Когда солнце ушло за горизонт, уступив власть двум сестрам – Тайе и Лоун, Белой и Синей Лунам, пришло время всех ночных обитателей — от светлячка, до вурдалака. Это и мое время. Безобразной, ощерившей пасть каменной горгульи — результату магии и злобной воли моего “творца”. Колдуна, чье сердце черней самой ночи. Говорят, что все созданные колдунами монстры, хотят убить своих создателей. Не знаю, как другие, а для меня это стало целью всей моей нежизни. И нет в мире той силы, что сдержала бы меня. Но, наведенные колдуном чары, всякий раз предупреждают его об опасности. Он вдосталь насмеялся надо мной, когда новообращенная каменная статуя раз за разом бросалась на него и отлетала, выбивая искры из камней на крыше. Негодяй!
Прошло сорок семь лет. И все это время, я терпеливо ждала момента, когда смогу вырвать у него из груди его черное сердце. Но должно было произойти настоящее чудо, чтобы я смогла осуществить свою мечту.
Я выпрямилась, потянувшись с каменным хрустом. Остальные обитатели крыши замка, могли сегодня и не проснуться: дождь действовал на всех усыпляющее. И могло статься так, что я сегодня одна буду обозревать окрестности. Сила, наложенных колдуном чар, не давала нам возможности покинуть крышу, пока жив наш хозяин. А он уже жив почти два столетия. И не задумывается о своей смерти.
Скинув груз магии, я осторожно шагала по мокрому карнизу. Там внизу, где обычно суетились люди из обслуги замка, сейчас мелькнула лишь пара теней с факелами. Странно. Обычно даже в сильные морозы, во дворе носиться много народу. Рабы, воины и шуфф знает кто еще.
Несколько раз, даже сквозь шум непогоды, до меня долетали чьи-то крики. Кривая усмешка посетила мою морду. Обычное дело — колдун развлекается с новыми пленниками. А через некоторое время слуги выбросят в замковый ров, кишащий разными тварями, окровавленные части тел, мало чем напоминающие человеческие.
Обдумать это как следует я не успела, на крыше раздалось шлепанье босых ног, а еще через миг, завернув за каменную трубу, в виде башенки, я увидела мальчишку. Окровавленный с ног до головы, он с трудом бежал, прижимая что-то к груди. Даже проливной дождь не успевал смывать с него кровь, сочившуюся из множества порезов. Одет он был в совершенно не возможные лохмотья, которые лишь подчеркивали его наготу.
Когда наши взгляды пересеклись, мальчишка вскрикнул, словно в сердце ему воткнули нож. Шлепнувшись на пятую точку, он не удержал свою ношу, и на крышу с глухим стуком упала … его рука! На ней уже росли кривые когти.
Мальчишка заколдован!
Камень уже доходил ему до запястья. Я шагнула вперед, когти звонко клацнули по крыше. Малец попытался закрыться руками, но сил пошевелить рукой у него не хватало.
— Я не причиню тебе зла, — проскрежетала я, в душе смеясь над собственными словами. Даже смерть сейчас была бы для него подарком! – Кто ты, как твое имя?
Безрезультатно! Он лишь открывал рот, как рыба выброшенная на берег. Стоило мне сделать еще один шаг, и его стала бить крупная дрожь, а стук зубов посоперничал бы с кастаньетами ширсийских танцовщиц. Дела! Не думаю, что о нем забыли! Так что вскоре сюда придут люди Крейцера.
Я оказалась права дважды. Первый раз, когда подумала, что сегодняшний дождь особенный и принесет мне удачу, а второй, когда решила, что сюда пожалуют люди Крейцера. Спустя каких-то пять минут, на крыше раздался топот подкованных сапог, и сквозь пелену дождя я увидела Кснутса, помощника Крейцера во всех темных делишках. Таких как это. С ним была парочка головорезов из замковой стражи. Словно по наитию, за миг до того я отступила в тень, скрывшись от их взглядов.
— Да вот же он, чертов недомерок, — заорал Кснутс. – Хватай его ребята! Да осторожней, не то хозяин с вас живьем шкуру снимет.
— Не ори,- вяло огрызнулся один из двоих, обходя мальчишку слева. — В следующий раз, сам полезешь на такую верхотуру. Да еще в дождь…
— Да что ты говоришь!
— А то! Думаешь я не знаю, кто мальчишку упустил?! Так что давай без криков, Кснутс.
Белоголовый верзила, которого все за глаза называли Плесенью, шипя, словно болотная змея потянулся к ножнам, в которых висел изрядных размеров кинжал. Третий участник этой сцены отступил от поедающих друг друга глазами мужчин, нервно сглатывая. Первым, к моему удивлению, отступил Кснутс. Неслыханно!
— Ладно, чего там, погорячился я, Кори, забудь!
— Ну, ну, — удивленно произнес воин, расслабленно убирая руку от оружия. Но стоило ему отвести взгляд от соперника, и кинжал Кснутса вошел в его грудь, с противным скрежетом разрывая кольчугу.
За шумом дождя не расслышать было, что шептал убийца поверженному. Третий участник этого фарса сбежал, громко топая. Выдернув свой нож, Кснутс повернул залитое дождем лицо к маленькому беглецу:
— Вот мы и остались одни, ловкий маленький паршивец, — прошипел мужчина, от которого исходило желание убить. Вытерев кинжал об одежду убитого Кори, он снова посмотрел на мальчишку:
— Готов спускаться обратно к хозяину, или предпочитаешь проделать весь путь по воздуху,- он шумно высморкался и вытер мокрое от дождя лицо, с которого не сходила жестокая улыбка. Мальчишка скулил и пытался отползти от своего мучителя. Его кровь, смешиваясь с кровью убитого, стекала в водосток, оживляя серые пасмурные краски вечера.
— Понятно, — гнусно ухмыльнулся Кснутс, протягивая к мальчишке руку – значит, полетим…
— Есть еще один вариант, — неожиданно для самой себя произнесла я. – Полетишь ты.
Чтобы ни говорили про этого выродка, а реакция у него была отменная! Не утих еще звук моих слов, а он уже стоял в боевой стойке, угрожая мне кинжалом. Когда он понял, кто с ним разговаривает, то побледнел, как полотно.
— Ты…ты … не может быть…
— Еще как может, Кснутс. Узнал?! Мирабэль Джангло.
— Ты умерла, — его голос сорвался на визг.
— Да что ты?! А по мне, так я живее всех живых, — я сделала два шага вперед, когда нервы у него не выдержали и он попытался сбежать. Я догнала его в два прыжка, перекусив шею клыками, которыми меня так щедро наградил его хозяин. Он умер почти сразу, не дав мне насладиться его агонией!
Подняв быстро остывающее под дождем тело, я сбросила его с крыши. Минутой позже в полет отправилось и тело Кори, которого я для вида несколько раз полоснула когтями. Завороженно наблюдая за падением тела, я услышала какой-то шорох. Мальчишка брел ко мне, с трудом неся свою ношу. Камень доходил ему уже до плеча.
— По…помо…ги, — скорее догадалась, чем услышала я.
— Не бойся, малыш,- пророкотала горгулья. Мы что-нибудь придумаем.
Я осторожно подняла плачущего мальчишку, ощущая, как смертный холод поднимался от его новой плоти все выше и выше, к сердцу. Дело дрянь, скоро на крыше на одну горгулью станет больше. Если мои предположения окажутся верны, то Крейцер поднимется сюда лично. На худой конец пришлет своих головорезов, снабдив их для уверенности каким-нибудь амулетом.
И вновь сегодня мне улыбнулись все двенадцать Богов. Через некоторое время я услышала звук его шагов. Смрадное дуновение его ауры. Мальчишка остался на видном месте, а я скрылась в полумраке. Скорчившись в нише одной из башенок, я перестала, кажется, даже дышать. После стольких лет, он наконец поднялся на крышу своего же замка. Такого случая может больше не представиться. Я не могу допустить ошибку.
— А-а, вот ты где, мой маленький дружочек! Как жаль, что ты убил Кснутса и Кори. Видимо, колдовство на тебя действует быстрее. Или может тебе кто-то помог?
И в этот момент я бросилась на него. Позицию я выбрала удачно. Будь это обычный человек, он в тот же миг распрощался бы с жизнью. Но не Крейцер! Уже в прыжке я поняла, что ошиблась. Он почуял меня, невзирая на дождь. Мгновенно развернувшись, он поймал меня за горло своими, будто железными, пальцами.
— А-а, все никак не угомонишься, Мирабэль. Все мечтаешь о моей смерти, — он гнусно улыбнулся, демонстрируя гнилые зубы? — Открою тебе маленький секрет, — ты думаешь слишком громко. Но как это ни прискорбно, мокнуть под дождем тут всю ночь я не собираюсь. Поэтому ты умрешь, а твое место займет мальчишка.
Пальцы колдуна сильнее сжали мое горло, окончательно перекрыв доступ воздуху. Я хрипела беспомощная, словно младенец. Проклятый колдун все — таки оказался мне не по зубам. А жаль!
В ушах гудело, во рту появился неприятный привкус. Словно сквозь толстый слой ваты я слышала голос Крейцера, пока наконец сознание благосклонно не покинуло меня и наступила ночь…
Пришла я в себя неожиданно, будто вынырнув из глубокого колодца, прямо под взгляд солнца. Кто — то бил меня по щекам. И избавиться от этого никак не удастся, придется открыть глаза. Я неблагозвучно промычала и попыталась приподняться на когтях. Веки казалось, весили не один десяток килограмм, потому как наотрез отказывались подниматься. Наконец, с величайшим трудом я приоткрыла глаза, и они сразу же начали нести какую — то чушь.
Я увидела свое тело таким, каким оно было сорок с лишним лет назад. Кожа ощущала холод камня, на котором я лежала. И легкое дуновение ветра. В блестевших лужах отражалось алеющее небо. Приближался восход. Слышалось веселое и беззаботное чириканье птиц. Скосив глаза на сидящего рядом мальчишку, который старательно отводил взгляд от моего обнаженного тела. Но, думаю, времени меня рассмотреть у него было предостаточно.
— Привет. Как твоя рука?
Он продемонстрировал мне свою левую, свободную от заклятия руку:
— В порядке, госпожа…
— А где Крейцер?! — эта мысль не давала мне покоя.
В ответ мальчишка мотнул головой вправо, куда- то мне за спину. С трудом повернув жутко болящую шею, я увидела колдуна. Мертвого колдуна. Под ним растекалась огромная тёмная лужа. Бр — р. Ничего не понимаю!
— Что произошло, малыш?
— Он тебя душил, и ты почти не дышала,- зачастил он. — а я вдруг понял, что могу ею шевелить. Ну, рукой, — уточнил зачем- то он, — тогда я ударил его. Он упал и умер.
— И все?
— Ага.
Не трудно поверить. Я вспомнила, какие когти росли еще на не полностью окаменевшей руке:
— Ну и отлично, — я, шатаясь, утвердилась на ногах, но меня еще шатало из стороны в сторону. – Как тебя зовут?
— Сигурд Сигнарссон, госпожа.
— Ну что, Сигурд Сигнарссон, раз мы живы, то нам стоит подыскать себе достойную одежду и еду. Особенно после таких дел.
Мы так и спустились в жилые помещения. Два обнаженных создания. К моему удивлению, замок оказался покинутым. Всюду царил хаос и беспорядок. Слуги и наемники решили сбежать, когда поняли, что их хозяин приказал долго жить. Тех, кому они досаждали до его смерти, наберется великое множество. А платить по счетам никому не хотелось.
Одевшись в лучшие из найденных одежд и перекусив в наспех брошенной кухне, мы вышли на балкон. Внизу на плитах лежало два тела. И кучи разного хлама.
— Начнем с уборки, Сигурд, бодро заметила я.
— Угу, — кивнул мальчишка, все раны которого исчезли самым загадочным образом. Взглянув ему в глаза, по-детски невинные и бесконечно мудрые. Глаза безумца. Глаза Бога.
Засмеявшись неожиданно хрипловатым мужским смехом, он шагнул со ступеней лестницы прямо в воздух и, зависнув на миг, растворился, словно утренняя дымка. Но его смех все еще стоял в моих ушах.
— Кто ты, — прошептала я
В ответ раздался детский смех:
— Тот, кого ты просила о помощи, Мирабэль Джангло.

© Денис Пылев, 2008 год

Другие авторы  /   Сборник рассказов