Друг

Настоящий друг.
Он проснулся…
Как всегда вдруг…
Неясно, непонятно…
Он знал, уже давно, что больше никого не будет на рассвете…

Пошарил рукой ..Скрипка рядом… И стакан воды…
В лес… просто в лес.
Там всегда было хорошо…
Пробираться сквозь мертвые ели…хм…. Смешно
У него всегда это так ловко получалось. Даже тогда, когда в деревни еще были другие дети.
Слепому всегда легко прятаться. И искать тоже. Дыхание, шаги выдавили искомых..
А теперь он совсем один.

Уйти в чащу… и играть на скрипке… Петь вместе с ней.

Ему говорили, что выжили собаки, совсем дикие…и еще волки.

Пусть они придут и разорвут в клочья…

Он шел все также умело, что под ногами не трещали ветки.

Но кого теперь бояться?

Медленно, медленно, две ветки, куст и сучок. За ними маленькая ямка, канава и полянка.
Тут и смычок можно взять в руки
Его скрипка как будто сама умела петь. Издавала звуки своей души. Или его.
Все умолкало вокруг, когда они пели вместе.
Как будто каждая травинка прислушивалась и наслаждалась.
Ему казалось, что он видел бабочек, что прилетели их послушать, маленьких жаб-медвежат, которые притопали, еле передвигая своими пухнастыми ножками, чтобы просто побыть рядом.
Он знал, точно знал, где центр полянки, маленькой еще живой, не убитой людьми и жутким солнцем.
Под ногами не хрустели ветки, не шуршали пожухшие листья.
Ступни ласково обнимала живая трава.

Он откинул назад вечно мешающие волосы, подставил скрипке свое верное плечо, взял смычок в левую руку, зажмурился и повернул лицо к солнцу.

(продолжение следует…)

© Анна Грин —- Дневники.Онлайн

Изучаю историю Земли. Как-то хочется больше знать о том месте, где живешь.)

В истории нашей планеты было около 5 вымираний.

Одно из них Великое — массовое Пермское вымирание. Одна из крупнейших катастроф биосферы в истории Земли, привела к вымиранию 96% всех морских видов и 70% наземных видов позвоночных. Катастрофа стала единственным известным массовым вымиранием насекомых (!), в результате которого вымерло около 57 % родов и 83 % видов всего класса насекомых. Ввиду утраты такого количества и разнообразия биологических видов восстановление биосферы заняло намного более длительный период времени по сравнению с другими катастрофами, приводящими к вымираниям.

Представляете себе этот ад, который творился?

И сколько раз это повторялось?

Мне лично подумалось о том, сколько боли и страданий было на этой чудесной маленькой планетке.

 

И как-то само навеялось стишко :)

 

Милый, не бойся, ну что ты.

Ты на минутку уснешь.

Я обниму тебя крепко,

Ты ненадолго умрешь.

 

Я буду нежной и близкой,

В смерти далекой твоей,

Я покажу тебе Землю,

Души умерших людей.

 

Знаю, не хочешь, но надо,

Ведь ты увидишь тот Мир,

Спрятанный в дебрях Ада,

Где никто не ходил.

 

Мир, что таится в названиях,

И в именах матерей,

Что на заре мирозданья,

Оплакивали своих детей.

 

Милый, ты думаешь, лоно,

Что породило всех нас,

Полно счастья и звона,

Радостей и прикрас?

 

Больше смерти и горя,

Ужасов и беды,

Голода и порока,

Страха и нищеты

 

В тех днях, что человеку

Видно издалека.

Даже в каменном веке,

Порылась наша рука.

 

Милый, ты тоже знаешь,

Как погибала жизнь,

Все на Земле замирало,

Милый, не бойся, держись.

 

Нет, как могу я – не бойся?

Бойся, конечно, родной,

Каждый, кто хочет выжить

В этом Аду – герой.

 

Выжить ценой – за монетку

Ты не сможешь, поверь.

Ты мой лучший товарищ,

Ты – настоящий зверь.

 

Ты, только ты, понимаешь

Цену простым словам,

Боль свою, что ты дал мне,

Я никому не отдам.

 

Только теперь ты видишь,

Летая над мертвой Землей,

Сколько было здесь Смерти,

Сколько ушло нас с тобой.

 

Тех, кто способен на чудо,

Кто вопреки себе,

Строил замки из счастья,

На золотом песке.

 

Там мы бродили с Йетти,

Жили в Девонской реке,

Мы насаждали Землю,

Шли с ней рука к руке.

 

Что-то в тебе сломалось,

Ты позабыл сам себя,

И в пустоте не осталось

Даже угла для меня.

 

Мама, мне больно, мне страшно

Мама, мы все умрем —

Крикнет даже крысенок,

И даже слон поймет.

 

Кто из нас открыл душу,

Чтобы увидеть других?

Кто не прячется, улыбаясь,

В намерениях благих?

 

Милый, не бойся так надо,

Милый, ступай смелей,

Ты теперь в теле кошки.

Может, ты будешь добрей?

 

Автор Анна Грин

Улисс.

Синяя  кошка.

За секунду до пробуждения ему показалось, что над горами снова пролетела белая птица. Но, видимо, она пока не решила остаться. Открыв глаза, он увидел, как чудо сиреневого рассвета, заглянув в глаза синей кошки моря, отыскало что-то доселе неведомое и  пугающее своей силой. А пугаться вовсе не зачем. Просто легкими искорками в огне вечности ее глаз были мысли о нем. Сигню-котеночек. Она всегда была рядом. Сейчас легкими подушечками лап она перебирала песок времени. Щекотно налипшие песчинки мешали ей сосредоточиться на его мыслях, и от этого она по-детски и очень смешно злилась. Тогда на море начинали бегать с волны на волну белые пушистые овечки. А он лежал на траве, нежно улыбаясь и любуясь бесконечной и гладкой синевой ее шерсти. Странное сегодня утро, наверно потому, что вчера была ненормальная осень, не понравившаяся ему своей беспокойностью и нервозностью. Ему даже показалось, что она даже не знала, что ей надо делать. Она металась из стороны в сторону, касаясь то одного то другого дерева, разогнала облака, а потом вдруг решила, что должен пойти дождь. И так продолжалось до самой зимы, которая на радость оказалась уверенной и спокойной, вовремя предупредила  его о сегодняшнем  рассвете и том, что Она снова будет рядом.

 

Да, веселенький тут у вас рай, в принципе, в аду было похуже, но попроще, хотя даже там она не покидала его. Единственное создание во всех Вселенных, которое при звуках грома могло пройти через все существующие и несуществующие границы, разрушить и создать любой мир ради … Ради того, что для нее было  очень понятно и безумно важно, а он только пытался увидеть, надеясь, что найденное поможет ему, поможет сделать что-то необходимое, то, что решит все.

 

Она не знала, что ей создавать без золотистого песка, почти согретого восходящим солнцем. Она не могла себе представить свою следующую мысль,  не слыша шороха шагов в высокой траве, растущей так близко, что она могла  коснуться легким ветром своей мечты ее дразнящее отражение. В бесконечной водной глади ее души мерцали, терялись и медленно исчезали отблески сиреневого рассвета. Не будь горящих звезд, зовущих вверх и манящих в нереальное завтра, где не существует слово «нет», она могла бы закрыть этот чудный мир и уничтожить свои следы на разбитой дороге времени. Этот мир стал бы последним. Самое последнее, дорогое. Последняя точка ее  безумной жизни, которая стала бы единственной, за одно мгновенье превратив в ничто незначащее прежде созданные миры. Ну и пусть, пусть бы это стало очередным смелым и безрассудным взглядом в мудрые глаза Великих, пусть они бы вновь решили что-нибудь у нее отнять, она бы как обычно сражалась, зная, что последует и за победой и за поражением. Она никогда не любила бессмысленные мысли о невозможном, и поэтому смыла свои прозрачные мечты зеленой  водой той волны, что закрыв на миг солнце, обрушивается с небес, сокрушая все, в чем ты не уверен.

 

Прилетевшее с колким ветром беспокойство наполнило ее душу холодком отражения той черной пустоты отчаяния и обжигающего  льда нежелания принимать важные решения и совершать обдуманные поступки. Ей послышался сухой звук удара, словно она  вновь упала на колени, ударившись о мертвую землю, изо всех сил проклиная небеса. Пытаясь всеми силами уничтожить и одновременно защитить то, что было создано Великими как великое, она пронесла свою спящую душу в лес Мертвых и услышала мысли вечно молчащих камней, впитавших в себя все помыслы Вечности и взгляды Cоздающих. Хоть она и спрятала свою память во вчерашнем сне несуществующей белой птицы, улетевшей в чье-то завтра, она знала, что никто не сможет отыскать украденное кроме родного сердца. Пусть никто так и не увидел отражение белых крыльев в ее глазах, за то теперь она прекрасно видела свои крылья, ранящие душу воспоминанием о предательстве и наказании за дерзость. Что ж, это стоило пережить. Стоило превратить тюрьму в дом  и наказание в награду. Боль утихла, но ее эхо всегда будет звучать в тишине души, молчащей в надежде услышать тихий, но уверенно зовущий голос сердца, которое уже простило то, что еще не было совершено. Ничего когда-нибудь все будет позади. Ничтожная душонка. А ведь когда-то была Великой. Теперь  творила теплый свет на задворках миров, нужный лишь тому, для кого будет означать жизнь. Она знала, что быть ей одинокой и потерянной среди бесчисленного множества себе подобных, потому что единственный  кто не мыслил себя без ее тепла, сейчас шел босыми ногами по золотистому, чуть прохладному песку, смотря в глаза заходящему солнцу. Она знала, что когда он будет нужен, его не будет рядом. Он нужен всегда. Ей поможет самый преданный враг и самый безжалостный друг – время. Все будет яснее, когда оно осветит приближающееся будущее. Все будет проще, но только когда? Наверное, тогда, когда пойдет время.

 

Шло время, а ему также было ничего непонятно. В принципе, это его не пугало. А интересовало одно, когда все это кончится и самое главное чем. Излюбленный вопрос человека – когда. Боишься не успеть. Не бойся. Самый точный убийца – страх. Простись с ним. Тогда время станет просто воздухом. Просто дыши. Приятные, спокойные мысли, как облака в вышине. Он  опустился на мягкую траву и взглянул в небо. Безоблачно. Бесконечная, пустая синева, которая не сулила сегодня ничего хорошего. Бездонная, немая пустота не несла ни  постоянства, ни сильных мыслей, ни искренних чувств. Поздняя, холодная осень. Умиротворенная, спокойная, прекрасная и безжалостная. Таила в себе  ту красоту, магически притягательную, которая приковывая к себе все твое внимание, сначала остужает взгляд, а потом и душу. Она не спасет мир, пока не спасут ее. Сейчас ему  не хотелось никого спасать, хотелось просто жить. Когда ты видишь Мир в своих  руках, ты невольно боишься, что у тебя не будет рук. Мир будет всегда.

 

Все так и было или только будет. Тысячи сновидений тому вперед. Где-то внутри он почувствовал, чем это закончится. Так сильно любят только того, кто скоро уйдет. Уйдет не он. Уйдет весь этот мир. Он только часть, самое последнее и, естественно, лучшее дополнение этого идеально сотканного творения. Каждая частичка, каждый кусочек подобран с трепетом одинокого, мудрого сердца. Имя этому миру – Дом. Ему очень хотелось думать, что этого все ради него. Он знал, что это не так. Она создавала этот мир, свой мир, чтобы стать им. И стала. А для чего он здесь? Слишком все по-хорошему странно, чтобы об этом думать.

 

Она видела, видела все. Она помнила все. А он нет. Он здесь. В ее теплом, родном мире, пронесенном в сердце сквозь все и выросшем здесь, в нищей пустоте. Он здесь. Преданный  и благодарный. Выброшенный сюда из мира боли и страха. Он не помнил себя. Сердце помнило Её и тот мир. Пора. Кольцо времени потихоньку поджигало  ей кожу  между лопаток. Она помнила, что когда-то жила в своей  вселенной страха. Солнце  билось в свинцовом шаре. Страдала душа и  мир вокруг. А он? Где был он? Далеко. Она думала, что он бросил её. Боль и негодование душили её. Пока не пришло знание легкими шагами, а позади топало волшебство, виляя хвостом и мурлыкая. И мир страха стал меняться. Она должна была остаться одна, чтобы учиться. Теперь его очередь. Только он подарил ей сны, тысячи снов, и время не жгло его кожу. Она не может больше ждать. Прощай, Дом. Скоро увидимся. Снова.

 

Печальная история, не правда ли. То, что было дальше  еще печальнее. Конечно, она разрушила свой мир. Он видел, как погибал его Дом. Его сердце затопила ненависть и смятение. Здравый  смысл сбежал первым. Поди догони. Он думал, что и разум укатил на самокате. Хотя, на самом деле, это приковыляла память души. Видимо, медленная, жуткая и неотвратимая гибель Дома в последнюю минуту выкинула его, и от удара проснулась глуховатая старушка память. Теперь он помнил все, но не понимал ничего. Она тихо двигала Тень. Он искал. Искал себя. Не хотел искать её. Она знала, что скоро…

 

Большего спокойствия и гордости за совершенное она не чувствовала никогда. Дом  она видела и опять унесла в сердце, а вырастить его – ерунда.

 

Всегда. Они будут всегда. Те силы, которые всегда рядом, но которые никогда не будут вместе. Она будет  Синей кошкой морской волны около его ног, звездой, одинокой и яркой, он будет ее лучшим сновидением.

 

Родные и недостижимые. Они держат столько миров в равновесии. Никто не знает было это или только будет.

 

Пусть.

© Анна Грин — Дневники.Онлайн

Рассказ написан 18 февраля 2011 года

В моей голове в стотысячный, юбилейный раз пронеслось:

«Я устал, я устал, ТАК УСТАЛ».

Маленькие строчки и буквы превращались в вихрь, который тянул меня на самое дно… «Я устал, я устал, так устал».

Я закрыл глаза, опустился на дно ванной и сделал глубокий вдох…

 

Какой классный кафель. Голубой, синий, белый..

 

Господь сидел на краю бассейна, опустив ноги в сандалиях на дюйм в воду.

Белый Ангел, как дурак, лыбился, стоя по правую руку от Создателя.

Черный Ангел даже не взглянул на меня, перелистывая какие-то бумаги, поправлял очки.

 

«Ну, что пожелаешь, сын мой? – не спешно проговорил Господь, — Мы тебя внимательно слушаем».

Все трое сделали уж через чур озабоченный вид.

Что хочу, что хочу?! Да, я прекрасно знаю, что хочу!

«Тогда пойдем на полянку», — промямлил Белый Ангел.

«Оглашай весь список!», — объявил Черный.

 

Белый домик с мансардой, балконом. Чтобы крыша с красной черепицей, луг, поросший Canada green, зеленый заборчик, со скрипучей калиткой, малюсенький пруд…

Дикая аляскинская снежно-белая толстая лайка, которая знает только меня…

 

«Ты доволен, сын мой?» — спросил Господь.

 

«Есть еще одна малость»…

 

Черный Ангел ухмыльнулся.

Белый с ухмылкой глянул на брата… «Полянки будет мало». Они подмигнули друг другу.

В мгновенье ока мы оказались на вершине холма. Пред нами расстилалась долина.

«Твое слово», — торжественно произнес Черный Ангел, обращаясь ко мне.

«Мне нужна подруга», — сказал я, неловко пожав плечами.

Долина перед холмом наполнилась сотнями женщин.

«Её возраст должен быть не меньше 20, но и не больше 40»

Долина опустела на половину.

«Хочу, чтобы она умела готовить».

«Тех, кто не умеет готовить котлеты Де-воляй, телятину по-английски, кордон-блю, кус-кус, глинтвейн и круассаны, бриоши прошу удалиться», — произнес Черный, вычеркивая из списка имена с молниеносной скоростью.

Большая честь женщин куда-то удалилась.

«Она должна быть привлекательной», — осмелел я.

Черный повел крылом и количество женщин еще уменьшилось.

«Ну…она должна быть умелой в постели».

Часть женщин просто испарилась безо всяких указаний.

«Я хочу, чтобы с ней было о чем говорить долгими вечерами».

Черный вновь стал оглашать список: «Кто не читал Гомера, Софокла, Эвклида, Шекспира, Данте, Стругацких, Пелевина, Желязны…

Кто не знает работ Да Винчи, Веласкеса, Микеланджело, Гогена, Родена, Васнецова, Спилберга, Лукаса, Родригеса, Чухрая, Михалкова…»

Он читал и читал…С каждым словом, с каждым произнесенным именем женщин становилось все меньше и меньше…

В долине осталась хромая негритянка и жуткого цвета японка…

«Цветные калеки мне не нравятся», — произнес я, понимая, в каком положении оказался.

Последние испарились.

 

Вдалеке у ручья сидела ТЫ, ненавидящая домашнее хозяйство, никогда не бравшая в руки швабру, болтавшая без умолку, когда тишина нужна была как радость жизни, и молчавшая в тот миг, когда слова могли согреть душу, ненакрашенная, но считающая себя Богиней, самая умная, но болтающая вечно о какой-то хрени,  абсолютно голая, подставляющая солнцу свою чудесную попу и, как всегда, чем-то недовольная…

Ты ковырялась в земле, выкапывала ромашки и плела из них какой-то кривобокий венок, примеряла его на голову, жутко материлась, бросала своё рукоделие, подставляла лицо солнцу и все начинала сначала…

«Я так и знал», — сказал Белый.

«Ящик виски опять мой», — провозгласил Черный.

Господь с улыбкой посмотрел на меня.

Я просто кивнул.

 

«Я в курсе», — сказал я.

«Самоубийца», — сказал Черный.

«Счастливец», — сказал Белый.

«Да будет так», — сказал Господь.

 

Кто-то яростно стучал в дверь.

Кто-то схватил меня за волосы и вытащил из воды.

На фоне стен своей ванной я увидел Твое лицо…Как всегда недовольное…))))

© Анна Грин — Дневники.Онлайн

Рассказ написан в ноябре 2010 года.