~ Семейное чтение ~

Гранатовая сказка

— Однажды, – произнес мудрец, когда халиф попросил занять его интересной историей.
— О, великий и премудрый Ибн Фазиль, – произнес халиф. – Все твои сказания начинаются одинаково, это утомляет. Пусть сегодняшняя твоя мудрость начнется на другой лад.
Мудрец, зная вспыльчивый характер своего господина, лишь поклонился и, погладив длинную и белую, словно снег, бороду, на мгновение задумался. Он многим хотел поделиться со своим воспитанником, но давным-давно понял, что знания, вложенные насильно, не приносят доброго урожая. Особенно, если речь идет о халифе Абу Джафаре.
— Хорошо, мой повелитель. Пусть эта история начнется совсем иначе…
Много лет назад в далекой стране жил один могущественный шах по имени Хейдэр. Его самая любимая жена умерла рано, родив ему дочь. Отец души в ребенке не чаял, исполняя любое ее желание, что злило остальных его жен, у которых тоже были дети. Назвали девочку Нашмия, что значит храбрая. Шло время, и выросла Нашмия-хатун прекрасной девушкой. Одна только беда, из всех забав больше всего любила она биться на саблях и стрелять из лука. Пожелал шах выбрать мужа для своей любимой дочери, но дело это оказалось непростое. Очень строптивой была Нашмия, многие царевичи, просившие ее руки, уходили ни с чем, не выдержав ее испытаний. Она только смеялась вслед неудачливым претендентам и вновь шла во двор упражняться с острой саблей. Шаха это очень печалило, но сделать он ничего не мог.
— Дочь моя, – сказал он, когда очередной претендент покинул дворец. – Так ты останешься совсем одна. Аллах был благосклонен ко мне все эти годы. Но мне хочется умирая знать, что у моей любимой дочери есть супруг, который любит ее так же, как я.
— Где ж ему взяться! – засмеялась Нашмия-хатун. – Один толст, другой слаб, третий глуп. А четвертый так и вовсе о свою же саблю режется. Как станет такой моим мужем?! Как доверишь ты ему править страной, отец?!
Опечалился пуще прежнего шах. Ведь и правда, где найти такого, чтоб и с саблей был ловок и умом не скуден. Вызвал к себе шах своих советников и мудрецов, и стали они думать. Думали они без малого неделю, пока один из советников не предложил устроить состязания для всех, кто умеет держать в руках оружие. Победителю же достанется шахская дочь в жены. Разлетелась весть по всей стране, и потянулись в столицу отважные богатыри. Кто пешком, кто на конях, а кто и с караваном прибыл. Из других стран прибывают умелые воины. Тем временем во дворце тоже готовятся. Только не к испытаниям готовится одна из жен шаха, а к тому, чтобы сгубить Нашмию. Хочет она, чтобы ее ребенка сделал наследником старый шах. Бабка ее была злой колдуньей и многие знания передала своей внучке.
И вот в один из дней, когда лучники соревновались в меткости, стрела одного из них внезапно сорвалась и поразила прекрасную Нашмию-хатун прямо в сердце. Вскрикнула тоненько принцесса и рухнула навзничь. Бросились на помощь дочери шаха советники, слуги. Стража кинулась ловить стрелявшего, а его и след простыл, будто и не было его вовсе. Перенесли несчастную девушку в покои и вызвали лучших лекарей. Убитый горем шах приказал искать убийцу дочери, но все тщетно. Лучшие именитые лекари не могут вытащить стрелу, поэтому стоят, потупив седые головы. Без сознания лежит Нашмия-хатун ни жива, не мертва. Только еле-еле вздымается ее грудь. Собрались со всей страны лекари, врачеватели, дервиши и держат совет. Версий много, но сошлись все во мнении, что как только стрелу извлекут, умрет хатун.
Шах Хейдэр совсем обезумел от горя и объявил, что тому, кто принесет лекарство, отдаст в жены дочь и полшахства в придачу. Многие собрались броситься в путь, как вдруг объявился перед шахом старый дервиш и объявил, что замешана здесь темная магия. Но лекарство, что вернет хатун к жизни, есть. Это волшебные гранаты, растущие в саду повелителя дэвов. Стоит дать умирающему всего пару капель, стрела сама выпадет, рана затянется, а хатун оживет.
Тут многие задумались и потихоньку стали отходить. Оно и понятно, своя жизнь дороже. А случилось так, что в страже шаха служил молодой воин по имени Бахтияр, что без памяти был влюблен в дочь своего повелителя. Был он смел и отважен, сражаясь за свою страну. И когда брошен был клич, воин шагнул вперед:
— Мой повелитель, я принесу Нашмие-хатун лекарство или сгину, добывая его.
Печальными глазами взглянул на воина шах и отпустил, не произнеся ни слова. Все вокруг понимали – не жилец. Попрощался юноша со своей матерью, а на прощание она сказала ему:
— Сынок, видит бог, серьезное дело ты задумал. Об одном тебя прошу, в пути поступай, советуясь со своим сердцем. Оно никогда тебя не обманет, не подведет.
Подстегнул Бахтияр коня и отправился в путь. Долго ехал юноша и случилось так, что путь его пролегал через горы. И вот в безлюдной местности, где на много дней пути не встретить людей, не услышать человеческую речь, а только вой ветра и шакалов, юноша услыхал странный гром. Прислушался он, но гром не стихал, то становясь громче, то затихая. В конце концов все прекратилось, и юноша продолжил свой путь. К вечеру увидел он горный обвал, что преграждал ему путь. Подъехал Бахтияр ближе и слышит, будто стонет кто под камнями. А камни, словно скалы – огромные. Всю ночь двигал камни воин, пока не откопал огромную руку с черными когтями. Понял он, что это не гром был, а дэвы сражались между собой. Испугался юноша, как не пугался никогда до этого, бросил передвигать камни. Собрался уйти потихоньку, как вдруг из-под камней раздался слабый голос:
— Кто это здесь?! Кто пришел посмеяться над проигравшим дэвом?! Уходите прочь, дайте мне достойно умереть!
— Зачем умирать?! – Удивился юноша. – Дай мне еще время, и я освобожу тебя!
— Тогда я в благодарность съем тебя, человек! – Раздалось угрожающе.
— Сколько дэва не корми, а он все на людей посматривает! – воскликнул юноша. – Вот и сиди здесь, пока черви тебя не съедят, глупый неблагодарный дэв!
Оседлал Бахтияр коня и отправился было дальше, но услышал глухой плач.
— Почему ты плачешь?! – спросил он.
— Чего ж мне не плакать, – пробубнил дэв. – Вот умру я, а кто о матери моей престарелой позаботится. Некому даже передать, где косточки мои лежать будут.
Вспомнил Бахтияр о своей старенькой матери, да и сам едва не заплакал.
— Дай мне клятву нерушимую, что есть меня не станешь, тогда и вытащу.
— Клянусь! – воскликнул дэв. – Пускай у меня уши ослиные вырастут, если нарушу я клятву. Пускай земля под ногами гореть будет! Любое желание твое исполню, только не бросай меня здесь! Долго просил дэв Бахтияра, пока не согласился юноша. Еще одну ночь и еще один день разбирал он завал без еды и сна, пока, наконец, не расчистил все камни, а под ними оказался черный дэв. Вылез тот наружу и говорит:
— Никогда бы не подумал, что на помощь мне придет человек. Да уж, видно, времена теперь иные, чего только в мире не происходит.
Так побратались человек и дэв. Рассказал Бахтияр о том, куда он путь-дорогу держит, и сказал ему тогда дэв:
— Доброе ты дело сделал, и я в долгу не останусь! Помогу. Действительно, в саду нашего повелителя растут волшебные гранаты, но охраняет их страшный пес, не засыпающий ни на минуту. Как только кого увидит, сразу начинает лаять, а там уж и хозяин сада появляется. А уж с царем дэвов никому не справиться.
Стал Бахтияр думать, как быть. Долго думал и, наконец, придумал. Когда подошли они к саду повелителя дэвов, юноша спросил у побратима, может ли он превращаться в разных тварей земных. Удивился дэв:
— Могу, конечно. А почему ты спрашиваешь, брат мой?
— Думается мне, что собака всегда будет собакой, какой бы страшной ее не создал Творец. А собаки больше всего на свете ненавидят кошек. Стоит этому псу увидеть кошку, как он забудет про все на свете. Вот я и подумал, ты бы обратился кошкой и на миг выглянул бы из-за деревьев. Пес бы побежал к тебе, а я в это время сорвал бы гранат и был таков.
Согласился дэв, но когда они подошли поближе к стенам сада, сказал:
— Послушай, маленький брат. Когда ты сорвешь гранат, езжай обратно той же дорогой и не останавливайся. Не отвечай на вопросы, не помогай, не отдыхай, иначе быть беде.
Добыл гранат Бахтияр, вскочил на коня и помчался назад, к дому. И вот на полпути видит юноша, что бредет по дороге девочка. Ноги босые все в крови, халат изорван, еле ноги переставляет. Совсем было остановил своего коня наш герой, но вспомнил слова дэва и пришпорил коня. Стыдно стало ему, что оставил он ребенка в беде, обернулся, а дорога-то пустая, нет никого. Подивился Бахтияр, пожал плечами и поскакал дальше.
Спустя некоторое время видит, стоит у дороги молодая женщина, прекрасная, как ангел и манит его к себе:
— Останови коня, смелый юноша. Под кроной этой шелковицы расстелен у меня ковер. Есть и плов, и шербет, и арбузы, все есть. Остановись, отдохни с дороги, ты же так устал.
И правда, чувствует Бахтияр, как тяжестью наливаются руки и ноги, как веки его слипаются, а желудок требует немедленно перекусить. Иначе…
Молча пришпорил коня наш герой и поехал дальше. А когда обернулся, под шелковицей не было не красавицы, ни ковра с пловом и арбузами. Удивился юноша, кто бы это мог быть?! Никому он зла не причинял, так кто же тогда его смерти ищет?
Невдомек бедняге, что это одна из жен шаха колдовством промышляет, и вознамерилась она жизни его лишить, чтоб волшебный гранат во дворец не попал, да не поправилась Нашмия-хатун. Скачет он дальше, вот уже видны в дымке шпили мечетей и дворцов, как вдруг под копыта коня бросилась старушка:
— О, сынок, помоги! На внука моего напали разбойники. Избили, обобрали всего до нитки, отобрали даже одежду. Вон там он в канаве прячется.
И так горько плакала старушка, что не выдержало сердце Бахтияра. Слез он с коня и отправился на помощь неизвестному юноше, как из засады выскочили воины в масках и порубили его саблями на сотню кусков. А волшебный гранат закатился за камень, бандиты его и не заметили. Так и погиб Бахтияр.
А ночью к этому месту прибежал шакал, собрал все куски мяса и превратился в дэва:
— О, предупреждал же я тебя, маленький брат! Но, как видно, слишком хитер этот враг, что ты из двух ловушек вырвался и угодил прямо в третью. – Дунул он на тело побратима и склеилось оно, снял дэв с пояса фиал черного стекла и капнул на губы Бахтияра ровно три капли. И вдруг застонал наш герой, сел прямо и смотрит в глаза дэва, словно первый раз увидал.
— Твоя правда, брат! – Произнес он со слезами. – Лишь раз ослушался я твоего совета и вот в какую беду попал. И себя погубил, и Нашмию-хатун не спас, и мать осиротил.
Тронули слова юноши дэва, и сказал он тогда:
— Не плачь, Бахтияр, не все еще потеряно, – протянул ему волшебный гранат и кинжал с рубином в рукояти. – Этим кинжалом тебя и убили. Покажи его своему шаху и скажи, что тот, кто тебя убить попытался, прямо возле него находится.
С этими словами вновь расстались побратимы. Скачет изо всех сил Бахтияр, нахлестывает коня. Уже видны стены города и минареты. Торопится юноша! Слез с коня перед воротами и мчится во дворец своим ходом, перепрыгивая через пять ступенек. Встретили его советники шаха, волнуются, толкаются бестолково. Только визирь спокойно себя ведет. Хлопнул в ладоши, и расступились люди. Прошел юноша в палаты, где лежало тело шахской дочери. Отец от радости ни жив не мертв, слова выговорить не может. Протянул Бахтияр руку и сдавил гранат что было сил. Заструился по ладони гранатовый сок, падая рубиновыми каплями на губы Нашмии-хатун. А второй рукой выдернул юноша стрелу из груди. Вздохнула девушка и пробудилась от зловещего сна, смотрит по сторонам и понять не может, почему столько людей вокруг, и что за юноша рядом с ней стоит с гранатом и стрелой в руках.
— Чего хочешь? Проси! – воскликнул шах Хейдэр.
— Не нужно мне полшахства твоего, господин. И дочь твоя сама решит, достоин ли я ее. Об одном лишь прошу, о справедливости.
— О какой справедливости речь ведешь, юноша?! – спросил его визирь.
— О той, что по дороге к дому убили меня тайные враги и, если бы не побратим, лежать мне в сырой земле, да и Нашмия-хатун ненадолго бы меня пережила. Убийца обронил свое оружие, вот оно, – вытащил из-за пояса Бахтияр кинжал и заволновались придворные. Хорошо им известен этот кинжал. Подарил его шах одной из своих жен, родившей ему сына. Велел позвать свою жену. Вошла та, ничего не подозревая, в покои, но только увидела в руках шаха кинжал, так ноги у нее и подкосились. Созналась в злодеянии коварная, залилась слезами. Не хотел шах портить такой счастливый день и приказал страже выгнать злодейку из города.
А на следующий день устроил шах пир. Весь город был украшен огнями и цветами, люди веселились, танцевали и пели. Шах сам подвел дочь к смелому юноше и странно, но Нашмия-хатун не стала устраивать испытания своему жениху и согласилась стать его женой. Сорок дней и сорок ночей играли свадьбу, а потом жили они сорок лет, да еще сорок сороков.

#Денис_Пылев #Гранатовая_сказка #Восточная_сказка #Сказки #Читать_бесплатно #Авторские_Книги #Семейное_чтение

© Денис Пылев

Всю первую половину следующего дня Паола провалялась в постели, разглядывая потолок и улыбаясь своим мыслям. А мысли были исключительно положительные, так как она вновь могла спокойно распоряжаться своим временем и не нестись, словно загнанная лошадь, управляемая безумным всадником. Вечерняя работа совсем не беспокоила, о чем и поведала Паола зашедшему после завтрака профессору. В полдень вампирша выскользнула из липких объятий перин и, наскоро собравшись, отправилась по указанному Джироламо адресу. Там располагалась оружейная лавка, хозяин которой, по слухам, был не особо чист на руку. Паола решила обзавестись кое-каким оружием для вечернего мероприятия, не желая задействовать т’ягу, которая, как ни крути, была довольно примечательным клинком (читайте далее…)

— Да, когда в конце концов это прекратится?! – возопил Зевс, подпрыгивая на супружеском ложе. Солнечный зайчик снайперски попав в глаз громовержцу переместился правее и вверх. Зевс призвал молнию, но вовремя одумался. – И что все это значит?!

Гера, спавшая у стеночки, потянулась и подошла к окну. Тут же комната наполнилась ее комментариями:

— Ух ты! Не может быть! Вау! Зюсик, ты только посмотри! Нет, ну это ж надо!

Зевсу стало интересно и он, свесив ноги с кровати двинулся к супруге, но наступил на невесть как взявшегося под ногой кота. Животина отчаянно взвыв вывернулась из-под могучей пяты олимпийца и с места набрав приличную скорость рванул из спальни. Однако не вписавшись в поворот своротила редчайшую чернофигурную кальпиду[1] и в шторме осколков скрылась из вида.

— Знаешь, — неожиданно спокойно произнес Зевс, выйдя из ступора, — когда ты сказала, что в гости приедет эта твоя египетская подружка Баст, ты ни словом не обмолвилась, что она припрет целую ораву кошек. Которые, — продолжил Громовержец, — знай только мявкают невпопад, спят где попало и вылизываются. Я ни на что не намекаю, но эта ваза уже третья.

— Тебе вазы жалко?! – сразу же окрысилась Гера. – Ко мне подруга приехала, мы с ней с самого Сотворения не виделись. А ты тут концерты устраиваешь ни свет, ни заря. Иди вон лучше полюбуйся, что за бардак тут творится. В Египте такого бы не случилось!

Оставив последнее слово за собой, Гера в приподнятом настроении отправилась совершать омовение. Зевс, бурча под нос проклятия двинулся к окну, но тут зазвонил телефон. Повелитель Олимпа вернулся к кровати и нашарив под ней телефон поднес его к уху:

— Алло?!

— Вы что там на Олимпе страх потеряли?! – раздался в трубке разгневанный женский голос. – Совсем мышей не ловите?! А ну-ка вырубите этот прожектор перестройки или у нас тут скоро вместо океана уха одна плескаться начнет!

— Гея?!- осторожно поинтересовался Громовержец.

— Нет, бабушка Бонифация. Ты в окно смотрел сегодня?

— Собирался.

— Так соберись уже! У нас тут солнце взбесилось, жарит что твоя паяльная лампа вблизи жизненно важных отверстий.

Кинув телефон на кровать, Зевс бросился к окну. Пейзаж сегодня не радовал взгляд. Колесница Гелиоса катилась по совершенно безумной траектории, словно возница был пьян.

«Отберу права пожизненно, — грозно нахмурился олимпиец. – Как у какой-нибудь Мары».

Обычно Гелиос, был сама серьезность. В пьянках не участвовал, не привлекался, вел совершенно моральный образ жизни. Аж тошно иной раз было. Случалось, вечеринка в разгаре, боги и полубоги пьют, танцуют и отрываются по полной, а он такой: «Делу время, потехе час». Или «Завтра же всем на работу, что ж вы творите, аспиды?!»

Зевс подозревал, что Гелиос сам себе в зеркало не улыбался. Весь такой из себя – Мистер Совершенство. И тут такое! Нужно разобраться. Тем более, что колесница напоминающая теперь огненный шар сжигала все на своем пути.

«Будь что будет», — подумал Громовержец и метнул молнию. Попал удачно, но второй выстрел сделать не смог, так как снова наступил на непонятно откуда взявшуюся под ногами кошку. На этот раз это была не пушистая милашка, а совершенно адская тварь. Брату бы однозначно понравилась. Мелкая бестия была лысой, с каким-то инфернальным взглядом от которого у Зевса по спине промаршировали мурашки. «Вот же гарпия облезлая!», — вновь подумал он и уже примерился отвесить кошке пинка, но внезапно выключился свет. И нет, не во дворце, а во всем мире. Видимо водитель колесницы долетел до земли.

Но только глаза бога-олимпийца стали привыкать к темноте, как его укусили прямо за большой палец левой ноги. Чувство было странным, видимо сказывалось долгое отсутствие практики. Зевс пнул в полной темноте наугад пару раз и попал мизинцем в угол кровати. В глазах стало стремительно светлеть, видимо темноту смывали слезы радости. Очень скоро пришлось на Олимпе зажигать факела и свечи, и пока боролись с темнотой, Тучегонитель уютненько устроился на шезлонге с кувшином вина, жалея ушибленный пальчик. Звезды сбиваясь в созвездия неизменно приводили его в благостное расположение духа. Вот и сейчас наблюдая за игрой далеких огней он и сам не заметил, как уснул.

Проснулся он не от того, что на земле вновь светило солнце, а от того, что на груди свернулась клубком давешняя страхолюдина. Ее лысый хвост подрагивал во сне:

— Видимо в Египте невыносимо жить из-за жары, что даже шерсть на тебе не растет, — вздохнул Зевс и пошевелился. Кошка моментально приоткрыла глаз уставясь прямо на него янтарными с золотинкою зрачками.

— Кыш! – произнес Громовержец, но кошку это почему-то оскорбило.

— Сам ты, кыш! – ответила кошка неожиданно приятным голосом, и нервно дернув хвостом спрыгнула с обалдевшего Зевса.

Повелитель Олимпа с подозрением посмотрел на вино, по сторонам, вслед кошке, поковырял в ухе на предмет слуховых галлюцинаций. Тщетно. «Значит не показалось, — решил про себя он и вновь улегся на шезлонг». Постепенно возвращалось освещение. Гелиос, быстро отремонтировав свою тачанку уже вышел на рабочий маршрут. Раздался сигнал смс, и Зевс кряхтя выбравшись из объятий шезлонга пошел смотреть:

«Буду поздно. Покажу Баст достопримечательности. Целую, Гера».

Зевс пожал плечами и пошел смотреть сериал под названием «Троянская война». Актеры играли великолепно и действие растянулось аж на десять сезонов. Но вскоре и это действо Громовержцу наскучило, и он стал откровенно маяться бездельем. А нет в мире ничего более опасного, чем тоскующий бог. Потому что ему, как и простому смертному в голову начинают приходить «гениальные» мысли.

— Кис, кис, кис, — подкрадывался Громовержец к кошке пряча за спиной тяжелый браслет в виде змеи к которому загодя привязал тонкую веревку. – Вот тут вкусный кусочек! А кто у нас любит мясо?! Кис, кис!

Но кошка упрямо игнорировала все заигрывания Зевса, презрительно подергивая хвостом, будто говорила: «Ну повзрослей уже!». Зевса это расстроило, читай взбесило, и он тигриным прыжком атаковал зазевавшуюся зазнайку и прижав к полу яростно шипящее животное, быстро привязал к хвосту заготовленный снаряд. Кошка пулей бросилась вон, едва он ослабил хватку. Причем звон от летящего следом снаряда был воистину эпическим. А вопли, которые издавал подопытный вообще не подходили ни под одну классификацию.

После этого наш герой наблюдал как Олимп пробуждается от сонной дремы. Боги и богини, выскакивали из своих жилищ, спрашивая друг у друга: «А в чем собственно говоря дело?!». В конце концов кошка где-то затихла, а Зевс отправился за новой жертвой. Но видно мелкие надоедливые животины общались телепатически, так как олимпиец не нашел ни одной и раздосадованный отправился в свои покои. Но и там его ничего интересное не ожидало и тогда Громовержец отправился в прогулку по священной горе в надежде найти развлечение.

Однако то ли он плохо искал, то ли развлечения от него хорошо скрывались, но прошлявшись по божественному микрорайону он так ничего и не нашел. Совсем уж расстроенный Зевс присел на камень над самым обрывом с тоской глядя вниз на мир смертных. Вот где, наверное, весело, решил бог и бросился вниз, оборачиваясь орлом. Лететь было недалеко и по приземлении он обернулся человеком. Стоило правда новоиспеченному греку вступить в ближайший лес, как на него напали разбойники. Окружив его гомонящей толпой, они потребовали денег или жизнь. Денег как назло не оказалось, пришлось импровизировать.

— А на что вам моя жизнь?!

— Да убьем тебя дядя и все! – весело отвечал один, который по габаритам и наглости мог сойти за предводителя.

— Но это же неправильно! – вознегодовал Зевс, заламывая руки. – Жизнь человека есть высшая ценность на свете.

— Ты эта, не философ часом?! – разбойники вокруг выглядели расстроенными.

— Есть немного, — скромно потупясь отвечал олимпиец. – А что, тоже интересуетесь?!

— Бывает на нашего старшего находит, — полушепотом отвечал ему бородатый грабитель, осторожно поглядывая в сторону отлучившегося главаря. — Так хоть из банды уходи!

— А у вас я смотрю интересно, — не мог не отметить Зевс. – И часто философские диспуты устраиваете?!

— Сразу же после убийства на нашего обычно и накатывает! – хмуро ответствовали разом растерявшие всякую привлекательность супостаты. – Там наш предводитель кстати, жребий бросает, какой смертью тебя к Аиду отправить!

— Какие есть варианты?! — потер руки владыка богов и людей, в предвкушении потер руки. – И когда начнем?

— Да вот прямо сейчас и начнем! — рявкнул подошедший главарь. – Руби его братцы!

Разбойники бросились исполнять приказ, но мечи, соприкасаясь с божественной плотью ломались, раня осколками своих же хозяев. Рощу наполнили крики и стоны, под аккомпанемент которых Зевс и отбыл. Пронесшись невидимым над Пелопоннесом, он полетел дальше на восток, в Финикию. Он рассудил так, что прогуливаться в виде человека как-то опасно, а вот к здоровенному быку вряд ли подойдут просто так. Подумано, сотворено. И вот по берегу неподалеку от Сидона, он шел прогуливаясь, как откуда не возьмись налетела толпа оголтелых девиц и ну его хватать, щипать и наглаживать. Зевс от такой наглости вначале оторопел, потом рассердился. Но стоило ему повнимательней приглядеться к девицам, как сердце олимпийца оттаяло. Ну невозможно злиться на таких дурех. «И ведь совершенно непуганые, — подумал Громовержец. – У них тут в Финикии все что ли такие беспечные или только эти? Странно».

Но словно простых касаний было недостаточно, девушки стали залазить ему на спину и дергать за рога и хвост. Зевсу это надоело, и он прыгнул в воду вместе с наездницами и не оглядываясь поплыл. Спустя некоторое время он услышал странный стук, словно дятел в лесу крошил деревья. Обернувшись, олимпиец сбился с гребка и тут же его захлестнула волна. А если учесть, что плыл он в образе быка, то воды он нахлебался преизрядно. Оказалась на его спине сидела одна из неудачливых наездниц и смотрела на него круглыми как плошки глазами. Длинные светлые волосы развевались как рваные флаги.

— Ну и что ты тут делаешь? – рявкнул Зевс.

— П-п-плыву! – почти с первого раза ответила купальщица.

— Ну так тебе в другую сторону, — буркнул Громовержец. – Прыгай и к вечеру доплывешь!

— Я-я н-не ум-мею, — простучали зубы девушки.

— Чего ты не умеешь?!

— П-плавать. – всхлипнула пассажирка.

— О, святые коровы! – Зевс хотел сплюнуть, но только весь испачкался, так как ветер был встречный. – Так, а что ты сразу не крикнула?!

— И-испугалась!

— А лезть на спину к быку не испугалась значит?

Та помотала головой.

— Странные вы существа, впрочем, о чем я говорю, ты же женщина, а с вами все время так. То яблок налопаетесь, то шкатулку откроете с надписью: «Не открывать! Убьет!», или подругу-кошатницу в гости пригласите. Со всеми своими кошками.

После этой тирады Зевс стал впадать в уныние. Плыть обратно вообще не хотелось. К тому же Гелиос закончил объезжать новую колесницу и дело шло к вечеру, а это значит скоро вернется Гера вместе с кошками и своей подружкой. Можно было просто нырнуть и плыть дальше, но тут уже мужская натура взяла верх. «Зайца» было жалко.

— Звать-то тебя как, безбилетница?

— Европой папочка зовет.

— А кто у нас «папочка»?!

— Царь Агенор.

— Наслышан, — буркнул Громовержец. – Что ж держись крепче плыть нам недалеко. До Крита совсем чуть-чуть осталось, а там и слезешь.

— А потом?

—  Ты это серьезно сейчас у быка спрашиваешь?!

— Быки не разговаривают, — безапелляционно ответила девица. – Ты, наверняка, заколдованный принц и похитил меня с целью взять в жены.

— Святая простота! – возвел очи горе Зевс. – Лет то тебе сколько, Европа?!

— Восемнадцать. Я уже взрослая!

— И ведь не поспоришь, — Громовержец с тоской посмотрел на лихо мчащегося Гелиоса. Времени у него оставалось совсем мало. – Значит так, Европа! Я сейчас ссаживаю тебя на Крите и представляю тамошнему царю. Он человек холостой и очень влиятельный.

— А вдруг я ему не понравлюсь?! – Европа стала прихорашиваться, но делать это сидя на спине плывущего быка оказалось невыполнимо, и она бросила это занятие.

— Астерию?! Не говори ерунды! Я за тебя поручусь, и ты станешь царицей быстрей чем сядет солнце.

— Сказки! Станет царь с быком говорить.

— Поспорим?

— На что?!

— На что?! – Зевс аж задохнулся от наглости. – Вы смертные совсем страх растеряли! Собаку крутую, с полным приводом подарю. А ты мне поцелуй.

На том и порешили.

Спустя полчаса на берегу Крита принявший свой истинный облик Зевс потирал шею ворча что-то о тяжелых пассажирах, а к нему со всех сторон спешили жрецы и слуги Астерия. Завидев бога-олимпийца, они попадали ниц с восхищением взирая на божественную спутницу. А вскоре примчался и запыхавшийся царь:

— Астерий! – громыхнул Зевс беспокойно поглядывая на закат, — привез тебе я невесту. Радуйся!

— О, Зевс, повелитель богов и людей! Вообще-то я Афродиту молил о жене, — и тише шепотом: — А вдруг она, ну, некрасивая!

— Ты что ж аспид пучеглазый, моему вкусу не доверяешь?!

— Доверяю! Но и Афродита признанный всеми эксперт.

— Эксперт, — буркнул Зевс, но тут в разговор вступила Европа, выйдя из-за спины Громовержца:

— Ты что, сомневаешься в моей красоте?!

После божественного прикосновения, Европа сияла как Эос в столь же прекрасных одеждах. У Астерия не было шансов. Он хотел славить Зевса до утра, расписывая какую закатят пирушку, но мысленно облизнувшись Зевс был вынужден отказать. Его ждала Гера и сорок кошек зазнайки Баст. Так что под приветственные крики он отбыл в облике орла.

Появился он на Олимпе ровно за пять минут до возвращения Геры и схватив киаф с вином принял непринужденную позу. Когда в доме раздались голоса Геры и Баст, он вразвалочку пошел им на встречу:

— Гера, душа моя! Как провели вы время?

— Определенно не так хорошо, как ты, — процедила супруга Зевса снимая с его плеча длинный, светлый волос. – Дорогой!

__________________

[1] кальпида (κάλπις) — древнегреческий керамический сосуд, кувшин для воды, который иногда также использовался как урна для хранения пепла усопших.

© Денис Пылев. Фэнтези. Юмор