Ре
Пётр просто жил, не думая о сегодня и не заглядывая в завтра. Если он вспоминал про вчера, то становилось плохо. Разумнее отодвинуть вообще все мысли подальше и сосредоточиться на деле. Пётр работал настройщиком пианино. Ещё в детстве родители обнаружили, что у мальчика абсолютный музыкальный слух: он необыкновенно точно мог напеть любую мелодию, которую слышал хотя бы раз. Впереди были музыкальная школа, потом музыкальное училище – и первая чеченская кампания.
Там Пётр постепенно разочаровался в нотах. Сначала нотой ре сверху прилетела смертоносная сила, унесшая всё живое вокруг. Потом соль бемоль и ля пулемётной очередью положили знакомых ребят из Курской области. Нотой ми отзывался крик плачущего от боли лейтенанта.
Чеченская война закончилась, и Пётр вернулся домой, но уже совершенно другим человеком. Если раньше он мечтал о карьере музыканта, хотел поступить в консерваторию, то теперь, едва ноты просыпались и звенели в голове, ненависть накрывала тяжёлой волной. Чтобы Пётр окончательно не спился, старый преподаватель музыкального училища по сольфеджио устроил его настройщиком пианино.
Работа была совсем простой: в обеденное время проверять все музыкальные инструменты в училище и в случае необходимости подтягивать струны. Ничего особенного.
В тот апрельский день Пётр неторопливо шёл по залитым солнцем коридорам училища. За закрытой дверью одной из аудиторий кто-то тихо пел. Индивидуальное занятие по вокалу? Обычная русская народная песня, стандартный репертуар студентов, но вот голос… Меццо-сопрано, редчайший хрустальный тембр. Звуки были настолько прекрасны, что Пётр закрыл глаза.
Его наполняла невероятная энергия, нечто доброе, приятное, нежное, обволакивающее сознание и парализующее волю. Впервые за много лет стало спокойно. Пётр улыбнулся. Захотелось запрокинуть голову, увидеть небо и сказать туда, вверх, неведомому и знакомому: ну привет.
За дверью запели арию из «Пиковой дамы». Ноты будто очистились от боли и грязи, стали настолько легкими, что по рукам поползли мурашки. Когда голос затих, Петру захотелось кричать: «Почему вы замолчали? Молю, пойте ещё!». Он подошёл к двери и осторожно положил на неё ладони. И в аудитории запели снова. Этого романса он не слышал раньше, но голос уже стал родным. Вспомнились летние каникулы и бабушка, которая перед сном гладила по голове, напевая что-то мягко и тихо, её тепло отгоняло детские страхи, помогало уснуть.
Романс зазвучал ещё громче, и Пётр заплакал. Он давно забыл, что значит плакать и не сдерживать себя, но слёзы лились непроизвольно. Навалившись на дверь спиной, он начал сползать вниз, дрожа то ли от силы и красоты этого голоса, то ли от предчувствия счастья.
Голос умолк. Пётр поднялся, вытер лицо, выдохнул и решительно распахнул дверь в аудиторию.
© Александр Бессонов — короткие рассказы, читайте бесплатно
